А русский штабс-капитан тем временем готовился к воздушному бою. Он говорил своим друзьям: «Меня занимает мысль об уничтожении неприятельских аппаратов таранным способом, пользуясь быстроходностью и быстроподъемностью аэроплана». Обдумывая способы, которые можно было бы применить в предстоящей схватке с противником, он как-то приспособил специальный большой нож в конце фюзеляжа «с целью разрезать оболочку» неприятельского дирижабля-корректировщика. В другой раз решил прикрепить к своему аппарату длинный трос с грузом, которым рассчитывал опутать винт аэроплана противника, маневрируя над ним. Нестеров считал вполне возможным сбить вражеский аэроплан ударом сверху колесами своей машины. Друзья предостерегали его, поскольку атакующий летчик сам идет на огромный риск. На это Нестеров отвечал: «Жертвовать собой есть долг каждого воина».
И вот 26 августа 1914 года над городом Жолква, где в местном замке располагался штаб русской армии, вновь появился австрийский «альбатрос». Нестеров бросился к своему «морану» и сразу взлетел. Но расстояние до вражеского разведчика было слишком велико, поэтому догнать его не удалось. К тому же русскому летчику не повезло при взлете: оборвался трос с грузом. Солнце уже близилось к зениту, когда на высоте 1000–1500 метров вторично показался «альбатрос». С земли по нему открыли беспорядочную стрельбу. Враг стал кружить над ангарами, видимо, собираясь сбросить бомбу.
Узнав об этом в штабе, Нестеров тут же примчался и вскочил в быстроходный «моран». Завидев русский самолет, австрийский летчик развернулся и, наращивая скорость, пытался уйти от преследования на свою территорию. Но тщетно. Набрав нужную высоту и зайдя сзади, Нестеров сверху нанес стремительный удар колесами своей машины по «альбатросу». Оба аэроплана потеряли управление и рухнули на землю. Победа досталась Нестерову дорогой ценой: он разбился. Случилось это в 12 часов 5 минут.
— Тот страшный день, — рассказывала Маргарита Петровна, — мне запомнился на всю жизнь. Как только я утром открыла глаза, то сразу увидела маму, она держала в руках какую-то бумагу, лицо ее было в слезах. Подойдя к моей кроватке, она проговорила дрогнувшим голосом: «Доченька, нашего папочки больше нет». Тогда мне было пять лет и я не сразу осознала весь трагический смысл материнских слов.
Совершив легендарный подвиг, Петр Нестеров предстал перед потомками как истинный патриот, как славный сын земли русской. Он вписал новую героическую страницу в историю мировой авиации. Боевой соратник бесстрашного летчика поручик Крутень писал в редакцию газеты «Новое время»: «Итак, начало боя в воздухе положено. И первым был он же, русский герой, уже носитель венца славы за первую «петлю» — Петр Николаевич Нестеров… Слава тебе, русский герой!.. Слава богу, что русские таковы!»
