«Работа, не приносящая результатов, не может считаться большой, — подумал Черныш, — объемистой, пожалуй, ее еще можно назвать…» — Одно мне показалось ошибочным в ваших рассуждениях, — заметил Гладунов, — это ожидание или, вернее, поиски каких-то совершенно необычных условий, в которых свершаются преступления. Как правило, все происходит просто. Нужно искать ясную, четкую схему, а уж затем усложнять, если понадобится.
— Возможно, вы и правы, Тихон Саввич, — кивнул Черныш, — только у меня все время какая-то путаница. Понимаете, странное впечатление… С одной стороны, все сделано очень умно и на высоком уровне. Фальшивки напечатаны отлично, ведь даже гознаковцы не могут отличить их от своей продукции. А с другой стороны, какая-то глупость… С номером, с приметами.
— Будто слон в посудной лавке?
— Вот именно. Словно варвар получил в личное распоряжение электронную машину.
— А я о чем говорю? — сказал Гладунов. — Низкий уровень культуры. Воровской стиль. Это их всегда и выдает.
— Но что же делать дальше, Тихон Саввич? Я уже, можно сказать, исчерпал себя.
— Вам нужно связаться со следователем, который ведет это дело. Он с нетерпением ждет наших результатов. Пожалуй, вас надо будет к нему официально прикрепить… Должна же ваша диссертация, как говорят, получить выход в практику!
Черныш записал номер телефона следователя Еремина Ивана Сергеевича и простился с шефом.
Выходя из института, он столкнулся с Яриковым.
— Слушайте, Гришенька, меня не было, когда вы принесли назад немецкую книжку… В чем там дело? Она не подошла вам?
— Да, Алексей Степанович, я перевел несколько страниц и вижу, что никакого отношения к нашим делам это не имеет.
— Странно, — задумчиво сказал Яриков, — значит, машина все-таки ошиблась.
— Выходит.
— Это на нее не похоже. А может, вы слишком мало прочли?
Черныш промолчал. Яриков подумал и, тряхнув головой, сказал:
— Ладно. Сделаем вот что. Я отдам эту книгу для перевода в иностранный отдел, там есть такая Варенька. Она загружена, конечно, но ничего. Эта девица в свободное время переведет воспоминания немецкого антифашиста.
— Ваша вера в машину непоколебима!
Яриков улыбнулся, как всегда, застенчиво.
Что было потом? Ага, звонок к Еремину. Прошло два дня после разговора с Гладуновым. Иван Сергеевич сказал, что он ждет, что у него есть кое-что новенькое, пусть Черныш приезжает.
Еремин встретил его в коридоре. Он был слегка возбужден.
— Взяли двоих из этой компании! — воскликнул он.
