Она посмотрела на Вовчика и ничего не сказала.
– Ты это что? – спросил Вовчик, наливая себе, раз уж пришел, внеочередной стакан.
– Уезжаю, – после некоторого молчания сказала Гетка.
– И куда?
– Неважно. Лишь бы подальше отсюда.
Вовчик, конечно, сначала выпил, а уже потом уставился на нее с искренним изумлением.
– Что это с тобой? Клиент сегодня нервный попался?
Гетка как-то странно, будто жалея, глянула на него и одним сильным рывком застегнула на сумке молнию.
– Тебе я тоже советую отсюда сматываться.
– Да ты чё?
– Ничё!
– Нет, Гетка, ты чё, в самом деле?
Тогда Гетка опять как-то странно на него посмотрела, тронула себя за лицо и провела пальцами, быстро его ощупывая. Она словно не верила, что у нее все на месте.
– Учти: это – не люди, – наконец шепотом сказала она.
– Кто? – не понял Вовчик.
– Суханы, эти выползки недодолбанные…
– Ты их видела?
– Да.
– И что?
– Имей в виду – это не люди. Сматывайся отсюда как можно скорее. Сматывайся, уезжай, забейся так, чтобы тебя потом пять лет найти не могли!..
Она сжала себе рот, видимо, чтобы не закричать.
– Ничего не понимаю, – искренне сказал Вовчик.
А Гетка подхватила свою тяжелую, с раздутыми кармашками сумку и, уже устремясь к выходу из подвала, неожиданно обернулась.
Лицо ее, оказывается, было не бледным, а стеариновым.
– Сматывайся отсюда Вован. Сматывайся – потом поздно будет…
Это было уже совсем ни в каких понятиях. Если даже Гетка, которая несмотря ни на что пропилила с ними целых три года, давно уже стала для братков не девка, а как родная, переспала за это время, наверное, с половиной района, если даже она вдруг испугалась чего-то и отъезжает в сторону, значит, ситуация у братков – все, кранты, сливай воду. Гетка ни с того, ни с сего на сторону не сорвется.
Вовчик именно так и доложил вечером Кабану. Разумеется, не при всех, а осторожно, вызвав его в соседнюю комнату. Ни к чему, он полагал, было, чтобы молодежь знала про Гетку. Молодежь еще не прониклась по-настоящему традициями коллектива.
Кабан, впрочем, воспринял его сообщение довольно спокойно.
– Уехала, говоришь? – спросил он, подав вперед круглую, шишковатую голову.
– Уехала, – озабоченно подтвердил Вовчик.
– Ну и хрен с ней, уехала! Одной заморочкой у нас меньше будет.
Он надул щеки и громко почесал их ногтями. А затем выпустил воздух и внимательно посмотрел на Вовчика. Глазки у него округлились и стали совсем крохотные.
– Не люди, значит? Ладно, скоро посмотрим, что это за такие чувырлы с рогами…
