Саймон покачал головой.
— Убить их, принц Джошуа? Я не…
Джошуа успокаивающе поднял руку.
— Нет, нет. Конечно я не стану убивать их. — Он повернулся к улыбающемуся фальширцу. — Фреозель работал над ними два дня. Они убеждены, что он жаждет их смерти и что жители Нового Гадринсетта требуют, чтобы их повесили перед Домом Расставания. Мы просто хотим, чтобы у них было надлежащее настроение.
Саймон снова был смущен; он опять ошибся.
— Что же тогда вы собираетесь делать?
— Наблюдай за мной.
Простояв на середине еще некоторое время, Джошуа принял торжественный вид и медленно направился к частоколу, у которого толпились взволнованные пленники.
— Селдвин, — произнес принц. — Возможно, мне еще придется пожалеть об этом, но я собираюсь оставить тебя и твоих людей в живых.
Фреозель, нахмурившись, громко и свирепо фыркнул, потом повернулся и стремительно вышел вон. Со стороны пленников послышался громкий вздох облегчения.
— Но, — Джошуа поднял палец. — Мы не будем кормить вас просто так. Вы будете работать, чтобы заслужить свои жизни — мои люди повесят меня, если выйдет как-нибудь иначе, они и так уже будут очень недовольны моим решением. Если же вы окажетесь достойными доверия, то вам будет позволено сражаться на нашей стороне, когда придет время спихнуть моего сумасшедшего брата с драконьего трона.
Селдвин обеими руками вцепился в деревянную решетку.
— Мы будем сражаться за вас, ваше высочество. Никто другой не проявил бы такого милосердия в наше безумное время!
Его товарищи нестройно закричали что-то одобрительное.
— Очень хорошо. Я подумаю, как нам лучше будет сделать это. — Он сдержанно кивнул и повернулся к пленникам спиной. Саймон вновь последовал за ним к середине пещеры.
— Во имя Спасителя, — сказал Джошуа. — Какая удача, если они действительно будут сражаться за нас! Еще сотня дисциплинированных солдат! Они могут стать только первыми ласточками, когда весть об их поступке распространится по Светлому Арду!
Саймон улыбнулся:
— У вас получилось очень убедительно. У Фреозеля, впрочем, тоже.
Джошуа казался довольным.
— Я думаю, что среди предков лорда-констебля было несколько бродячих актеров. Что же до меня — все принцы, знаешь ли, прирожденные лжецы. — Лицо его стало серьезным. — А теперь я должен разобраться с наемниками.
— Вы ведь не сделаете им такого же предложения, правда? — спросил Саймон, внезапно встревожившись.
— Почему нет?
— Потому что… потому что те, кто сражается за золото, совсем другие…
