Трудно было не столько поверить в существование некой тайной Службы оперативного оповещения, сколько смириться с мыслью о неизбежности собственной смерти.
Нет, вообще-то смириться с ней, конечно же, было можно. Иначе как живут все люди на Земле? Но только не сегодня. Сегодняшний день явно не располагал к мыслям о смерти.
Мысли о смерти посещали Назимова и прежде, но только в качестве абстрактных, в высшей степени неопределенных образов. И совершенно неожиданным было то, что они вдруг нашли свое воплощение в звуках вежливого голоса из телефонной трубки.
– И что же, вы всех так оповещаете? – спросил Назимов только для того, чтобы продолжить разговор.
У него вдруг появилось подозрение, что Неизбежное произойдет в тот момент, когда он положит телефонную трубку на рычаг.
– Конечно же, нет, – ответил голос с другого конца телефонной линии. – Люди ведь совершенно по-разному реагируют на известие о собственной смерти. Мы оповещаем только тех, кто, по нашему мнению, не впадет в бессмысленную панику, а сможет правильно распорядиться оставшимся у него временем.
– А почему бы не оповещать людей пораньше, чтобы они имели возможность что-либо предпринять?.. Как-то изменить свою судьбу?
– Это невозможо, – коротко ответил голос в телефонной трубке.
Сказано это было таким тоном, что Назимов сразу же понял, что задавать какие-либо дополнительные вопросы бессмысленно.
– Понятно, – произнес он упавшим голосом. – Значит, на мой счет у вас нет никаких сомнений?
– К глубокому моему сожалению, должен повторить, что это так.
– Вы можете назвать мне точное время, когда это произойдет?
– Нет. Но день в вашем распоряжении.
– И на том спасибо, – машинально съязвил Назимов.
– Еще вопросы?
– Да, пожалуй… – Назимов ненадолго задумался. – Вы можете что-нибудь сказать мне о загробной жизни?
– Нет.
– Но, в принципе, она существует?
– Я не уполномочен отвечать на подобные вопросы.
– Ну да, – криво усмехнулся Назимов. – Скоро я сам обо всем узнаю.
– Не стоит воспринимать все с такой мрачностью, Николай Николаевич, – попытался ободрить его голос представителя Службы. – Смерть является такой же естественной составной частью жизни, как и рождение.
– Неплохое утешение для тех, у кого впереди еще лет тридцать беззаботной жизни, – ответил на это Назимов.
– Извините, Николай Николаевич, но изменить что-либо не в моих силах.
– Я понимаю, – тихо ответил Назимов.
– Вы хотите еще о чем-нибудь спросить? – Вопрос был задан так, чтобы Назимову сразу же стало ясно, что все ответы, которые можно было, он уже получил.
