– А разве на Курсах тебе не объясняли, что знать истинное имя врага – уже наполовину врага победить? Всем нам по приходу в ИСАЯ дают вымышленные имена. Вот ты. Разве ты на самом деле – Петр?
– Да... – До Пети вдруг дошло, что случилась страшная несправедливость. Его обделили. Но, может быть, Максимыч просто запамятовал?
– Но, может быть, Максимыч просто запамятовал? Хотя, конечно, теперь ты сечешь, что никакой он не Максим Максимович. Кто угодно, но не Максимыч – это точно, – подсказал Паша.
Хотя, конечно, теперь Петя разумел, что никакой перед ним не Павел Капустин.
– И что мне отныне делать? – жалобно попросил совета стажор у старшего товарища.
– Ладно, не бзди. На самом деле реальный вред, получив подобную информацию, враг может причинить только чудиле от третьей категории и выше. Ты еще не дорос, и тебе пока ничего не угрожает. Но я на твоем месте все таки потряс бы Максимыча. Ведь когда-нибудь ты станешь магом и третьей, и, даст Бог, второй категории. – Паша опустил боковое стекло, со смаком продул папиросу и, высунув наружу голову с зажатой губами беломориной, скосил глаза на соседнюю припаркованную машину. – А торчим мы здесь, стажер, потому как других ниточек к нашему антиквару не имеем. Успокойся, здесь он, я нутром чую. И, кроме того, приглядись к номерку вон той дожидающейся хозяина «девятки». Не знаком?
Выпасываемый сотрудниками ИСАЯ Стас оказался не только хорошим антикваром, но и ювелиром. Перед ним поверх ведомостей, договоров о сотрудничестве и актов взаимозачетов на столе громоздились две кучки бижутерии: цепочки, клипсы, колечки. Одна кучка побольше, другая поменьше.
– Итак, – завершая лекцию, Стас не отказал себе в удовольствии возвысить голос до менторской важности. – В силу изложенных причин я не могу гарантировать, что эти побрякушки, – рука властно опустилась на меньшую кучку, – соответствуют указанной пробе. Зато могу ручаться, что эта коллекция, – вторая рука увенчала кучку побольше, – достойна мусорного ведра. Вот смотри, – Стас выбрал из большего собрания сережку, разгреб бумаги, освобождая место. И с высоты сантиметров пятнадцати цокнул украшением об столешницу. – Слышишь, не звенит? А должна мелодично звенеть. А теперь попробуем отсюда, – схожая побрякушка была извлечена из второго комплекта драгоценностей. Дз-з-и-и-и-н-нь! – Слышишь разницу? Но даже не это главное. На большинстве этого барахла, – небрежный кивок в сторону большей кучки, – стоят клейма без шифра территориальной инспекции пробирного надзора. Или «925» и «960» пробы. А такие пробы ставятся на серебро или палладий, но никак не на золото. Кстати, откуда у тебя эта сусальщина? Можно подумать, что на рынке скупал. – Гость посмотрел не в глаза пригвожденному к стулу хозяину кабинета, а чуть повыше его головы. Туда, где на стене в полный рост был распластан глянцевый плакат с изображением нагого мужчины. Как в мясном магазине, на мужчине где пунктиром, где стрелочками обозначались жизненно важные составляющие.
