– Нет, все эти чайфовые футболочки, бравошные пиджачки и нанайные маечки – не то! Нужно свое искать. Я спрашивал у Макара, не порекомендует ли он молодого начинающего визажиста. Чтоб не дорого драл...
Виктуриан наметил выдать какую-то тираду своим знаменитым громовым голосом, но его опередили. Сидящий по диагонали от Стаса и до сих пор молчавший Шигин пьяно, но красиво, с цыганским надрывом, затянул:
– Четыре татарина!.. – кажется, дальше он не знал слов, поэтому заглох, будто в магнитофоне зажевало пленку.
Драконы на халате оскалили зубы. Шурика перекосило, словно он хотел сказать: «Чего орешь, как на сцене!?». Но сказал он другое:
– Вот сраные фонограмщики, я же просил без песен! Вот, даже Стаса спросите, прикидывается ли ему Дворжак? – Шурик считал, что в споре Стас обязан принять его сторону. Шурик вообще думал, что Стас сегодня появился только ради него. Большая ошибка.
– Ну ты полный Дитер Болен! Ты сперва спроси: придет ли вечером Стас на наш концерт? – Виктуриан, кажется, себя уже не очень контролировал.
Стас правой рукой поднес к губам банку и сделал второй – последний глоток. Затяжной. В это время его левая рука под столом передала Валентину упаковку со струнами. В принципе обыкновенные струны. Как и пуговицы. Разве что и над струнами, и над предназначенными для концертного костюма пуговицами пошептала на удачу одна старушка. Ни в коем разе не шишага.
Как ни в чем не бывало Валентин продолжал увещевать Зиновьева:
– Вот Жанне в Штатах легко. Там тетки не пыжатся. Пофиг в чем перед залом попой вертеть. А у нас такая штука – все на имидж завязано. Но я же – не попса оголтелая. Им легко, подсолнечным маслом натерся, рубаху белоснежную до пупа расстегнул...
– Сначала вы меня заводите на Дворжака, а теперь, сраные фонограмщики, не желаете об нем говорить?!
Решив, что пора, Стас плюхнул на столешницу туго набитый конверт. Команданте притянул конверт, попутно задев и размазав скромненькую пивную лужицу. Ловко прошелестев обнаружившимися фотографиями, будто он раскладывает пасьянс, Шурик оставил поближе к себе и к пиву три штуки, остальные рубашкой вверх отложил подалее, к бутылкам шампанского.
– Сколькo? – правдоподобно серьезно спросил Шурик, как будто действительно собирался покупать. Как будто не было у него другой страсти в жизни, кроме гробить бабки на коллекционирование эскизов и полотен художников из «Бубнового валета».
– А это что за байкер? – попытался подогнать к себе пальцем одну из отобранных команданте Шуриком фоток Денис. Но Шурик непреклонно не допустил чужую руку к фотографии.
