«И зачем только я это сделал, — вдруг подумал он, — нужно поскорее позвонить домой и предупредить Надю, чтобы сматывалась. Они и ее не пощадят».
И тут он заметил мобильный телефон, висевший на проводе питания в автомобиле. Он схватил трубку.
— Можно я позвоню? — показал он на телефон.
— Нельзя, — упрямо сказал водитель, — это мой телефон.
— Знаю, что твой, — усмехнулся Сухарев, — одну минуту говорить буду. Надо, вот тебе за минуту разговора. Он достал из кармана стодолларовую бумажку и вложил ее в карман водителя. Тот ошалело покачал головой, но позвонить разрешил. Для финского водителя была неприемлема непомерная плата за помощь в доставке груза, но за телефонный звонок он взял деньги безо всякого угрызения совести. Телефонные разговоры стоили денег, и иностранец должен был за них заплатить.
Сухарев схватил телефон и быстро набрал номер. Нетерпеливо ждал, пока трубку возьмет Надя. Неужели ее нет дома, неужели нет дома… Но она сняла трубку.
— Слушаю, — сказала она.
— Надя, это я, — пробормотал Сухарев, — я сильно залетел. Бери все деньги, какие только есть в доме, и дуй в Москву. Оттуда вылетишь в Хельсинки. Ты поняла? Никому ничего не говори. У тебя виза стоит в паспорте. Только быстро собери вещи и мотай в Москву. Не забудь про деньги, которые у нас лежат в шкафу под полотенцами.
— Что случилось? — испуганно спросила она.
— Потом объясню, дура. Беги, говорят, из дома. У тебя минут пять есть. Потом за тобой придут. Ты поняла? Не «мусора» придут, совсем другие люди. Убегай, говорю.
— Все, все поняла, — забормотала Надя. — А как же ты?
— Я тебя встречу. Хотя нет, подожди. Так не пойдет. Они будут ждать тебя в Хельсинки. Сделаем по-другому. Езжай в Киев к своей тетке. Туда езжай и там спрячься, я тебе туда позвоню. Помнишь, ты мне рассказывала про свою тетку? Помнишь? — закричал он изо всех сил, как будто от его крика что-то сейчас зависело.
Водитель испуганно покосился на него, не понимая, почему так нервничает этот ненормальный иностранец.
— Ты меня поняла? К тетке езжай! — кричал он, надеясь, что она хотя бы осознает степень опасности.
— Все поняла, — почему-то начала плакать Надя. — Ты не беспокойся, миленький, я все сделаю, как ты говоришь. Прямо сейчас уеду.
— У тебя уже четыре минуты. Все вещи бросай, возьми только деньги и документы. И никому не говори, куда ты едешь.
Он отключился, чтобы не задерживать ее больше у телефона. Посмотрел на водителя.
— Чухма ты финская, рыло, — сказал он, тяжело дыша.
