– Послушайте, господин премьер-министр, в принципе, все это сводится к одной простой истине. Постарайтесь ее понять. Вы – премьер-министр, премьер-министр Великобритании! Неужели вам не хочется, чтобы наша великая страна имела все самое лучшее?
Как это не хочется? Конечно же хочется!
– Прекрасно. – Он довольно улыбнулся. – Тогда, господин премьер-министр, давайте представим себе некую ситуацию. Допустим, вы заходите на некую элитную выставку ядерных ракет. Вам, не сомневаюсь, тут же захочется купить «трайдент». А что – красивый, элегантный, короче говоря, самый лучший. А Британии нужно только самое лучшее, не так ли? Ведь в мире ядерных вооружений «трайдент» – это практически то же самое, что костюм, пошитый на Савиль-Роуд, Ролс-Ройс «Корниге», бутылка «Шато-лафит» урожая 1945 года. Предложение, от которого, так сказать, невозможно отказаться. Как от покупки чего-нибудь в «Хэрродс»[24].
– За одним маленьким исключением: оно стоит пятнадцать миллиардов фунтов, при этом не очень-то нам и нужно, – выдержав должную паузу, спокойно возразил я.
Хамфри печально покачал головой. Наверное, счел, что я чего-то недопонял.
– То же самое, господин премьер-министр, можно сказать в отношении практически любой покупки, которую совершаешь в «Хэрродс», – заметил он.
Что ж, в каком-то смысле это вполне разумно…
30 января
Официальный прием на Даунинг-10. С шести тридцати до восьми. Мой первый прием в качестве премьер-министра. Хотя многие из гостей еще не успели отойти от прощания с предыдущим режимом… Я их, конечно, прекрасно понимаю, но поскольку мы все-таки члены одной и той же партии, на данный момент это не имело особого значения.
Вообще-то меня это совершенно не интересовало. Особенно после на редкость долгого и утомительного рабочего дня. Но, как это часто случается, в ход событий вмешалось нечто совершенно неожиданное. Произошло это во время случайного разговора на том самом приеме. Среди приглашенных был генерал Говард, который всего неделю тому назад водил меня по, так сказать, секретным «закромам» МО. Во время приема я отвел его в сторону и негромко сказал, что хотел бы передать ему, возможно, не совсем приятную информацию.
– Говорите прямо, господин премьер-министр, не стесняйтесь. Даже самое худшее, – ответил он, горделиво выпятив подбородок.
Что я, естественно, и сделал. Как, собственно, он и просил. Сказал ему, что, хотя для соответствующих служб это будет серьезным ударом, а для избирателей крайне непопулярным шагом, я, тем не менее, твердо намерен отменить «трайденты» и направить освободившиеся деньги на иные, но не менее важные нужды.
