различия между конкретными фактами и игрой воображения. Когда Хэкер, сидя в удобном кресле с привычным бокалом шотландского виски в руке, наговаривал в портативный диктофон свою
собственную версию минувшего дня, он как бы заново переживал свои «успехи» и (возможно, чисто подсознательно) давал совершенно иную трактовку своим поражениям.
Хотя мы весьма признательны за предоставленную нам честь расшифровывать и редактировать эти многокилометровые магнитофонные записи, нас, признаться, изрядно поразило то, как вольно Хэкер изменял окраску и переставлял местами реальные события прошлого, чтобы представить себя в более выгодном свете. Современному читателю это, конечно, может показаться удивительным, однако Хэкер на самом деле искренне полагал, что такая цель вполне достижима. Мы, само собой разумеется, не склонны утверждать, что любой политик способен намеренно изменять прошлые факты с целью исказить в свою пользу ход исторических событий, поэтому нам остается только предполагать наличие у Хэкера некоего врожденного дефекта мышления, нередко заставлявшего его задавать самому себе не вопрос «Что я сделал?», а вопрос «Каким должно быть самое впечатляющее объяснение моих поступков и действий, которые нельзя опровергнуть официально опубликованными фактами?».
Читатели политических мемуаров хорошо знают, что большая часть подобного рода творений являет собой образцы справедливости и точности, исполненные подкупающей искренности духа и даже не пытающиеся хоть как-нибудь оправдать прошлые ошибки. Политики обычно описывают своих коллег весьма тепло и нередко даже с определенным восхищением, которое сравнимо разве только со скромной недооценкой их собственного вклада в управление страной. Они редко претендуют или хотя бы предполагают, что каждая предложенная ими мера оказалась весьма успешной или что они категорически возражали против того или иного решения, которое привело к очередной политической катастрофе. Политики – это благородное поколение людей, которые своей преданностью и бескорыстным служением обществу сделали Британию тем, чем она является сегодня.
Одна из наименее приятных задач редакторов данного литературного жанра заключается в том, чтобы заставить честных политиков, пусть даже «через силу», исказить в своих дневниках некоторые факты, сделать их более противоречивыми, а иногда даже и злонамеренными, чтобы у издателя было больше шансов продать сериальные права на них, скажем, «Санди таймс».
