— Нет-нет, здесь поворачивать не нужно! — воскликнула Ольга.
— Я просто хотел объехать возможную пробку, — пробормотал Илья.
— В это время пробок уже нет.
Илья послушно вырулил влево и вновь увеличил скорость. «Опель» шел как приклеенный.
— Он… он никогда не хотел… — Ольга резко замолчала и взглянула на Илью, внезапно осознав, что делится наболевшим с совершенно незнакомым и, скорее всего, абсолютно равнодушным человеком.
— В жизни каждой семьи когда-нибудь обязательно возникают трудности, — негромко и мягко произнес Илья. — Чаще всего их удается успешно пережить. Но случается и по-другому. Мне, например, пережить трудности не удалось. Но я почему-то уверен, что у вас все будет хорошо.
Напряжение в лице Ольги исчезло, оно сделалось печальным и по-детски обиженным.
— Не знаю, — вздохнула она. — Я в этом совсем не уверена. А что случилось у вас? Извините, если я лезу не в свое дело.
— Ничего исключительного, — сказал Илья. — Просто была хорошая семья, а потом ее не стало. И я до сих пор не могу точно сказать, кто в этом виноват.
Ее взгляд был долгим и изучающим. Она легонько коснулась ладонью его локтя.
— У вас тоже все будет хорошо! — сказала Ольга. — Обязательно!
С этой минуты между ними что-то произошло. Они больше не говорили о личном и грустном — все только о разных пустяках, Илья осторожно шутил, а Ольга охотно смеялась. Так и доехали.
«Опель» отстал примерно за километр до въезда в дачный поселок. «Может, просто совпадение?» — подумал Илья. Он проводил Ольгу до крыльца, вежливо отказался от приглашения поужинать и увидел, что отказ Ольгу заметно огорчил. Нужно было отправляться обратно. Проезжая ближайшую развилку, увидел, как серый «опель» вынырнул со стоянки, снова пристраиваясь в хвост. Нет, совпадением это быть никак не могло.
Точно рассчитать на тысячелетия назад момент замены практически невозможно. Время многовариантно, его поток, следуя по основному руслу, изобилует стремнинами, перекатами, локальными водоворотами, то появляющимися, то исчезающими, чтобы тут же возникнуть в ином месте. Предшествующий моменту замены вероятностный ход событий по объективным причинам рассчитывался с разной точностью. Иногда точность расчетов доходила до девяноста процентов — как в случае с приговоренным к сожжению на костре монахом, — а иногда не превышала и сорока. И тогда Фениксу приходилось прибывать на место заранее, порой за несколько месяцев или даже лет, адаптироваться, вживаться в среду, отслеживая перемещения объекта замены, постепенно приближаясь к нему с тем, чтобы в момент, предшествующий критическому, оказаться рядом и выполнить свою работу, не оставив следов.
