Последним вылетал тощий, больной, с растрепанными волосами академик Кисунько - создатель противоракетной обороны Москвы. Изгнание сатаны завершилось. Удовлетворенный батюшка, внеся свою лепту в разрушение безбожного строя, удалился в родную деревеньку хлебать постные щи.
- Ну, как, господин посол, вы не устали? - любезно осведомился Есаул.
- Нисколько! - с воодушевлением воскликнул Киршбоу. - Я так люблю Россию! Хочу понять загадочную русскую душу! Но ведь "умом Россию не понять, аршином общим не измерить", не так ли?
Есаул не успел ответить. На луг с гиком выскочило трое мужиков - жилистые, кряжистые, смоляные бороды, красные рубахи. В руках топоры, зубы сверкают, сапоги в дегте. Заскакали вокруг ракеты - подпрыгивали, посвистывали, выдыхая жуткую разбойничью песню с припевом: "Эхма, Холмогоры-Хохлома!"
ЭТО БЫЛИ ПАЛАЧИ, призванные казнить ракету. Поплевали на руки, накинули на вершину веревку, поднатужились, натянули и с оханьем завалили огромную тушу. Налетели все трое, рубя топорами, сверкая сталью, гремя железом в шейных позвонках боеголовки. Голова отскочила, покатилась по лугу, ломая колокольчики и ромашки. Народ ахнул, увидев обезглавленное тулово. Палачи подбегали с разных сторон, врубались, кромсали плоть, хрустели костями, расчленяя, четвертуя, предавая мертвое тело страшной казни, как это делали их предшественники с Емельяном Пугачевым и Стенькой Разиным.
Скоро от ракеты осталась груда изувеченной материи, уродливые ребра, изломанные конечности. Палачи, потные, с мокрыми пятнами под мышками, вогнали топоры в колоду. Им подносили баклаги с пенной брагой, деревянные корытца с соленой капустой. Палачи жадно пили, проливая брагу на красные рубахи. Хватали щепотью кислую капусту, заедали, блестя зубами, стряхивая с черных бород соленье.
- Эхма, Холмогоры-Хохлома, - хмелея, произнес один, делая сапожками коленце.
И уже подбегали к обезглавленной расчлененной ракете мастера и ремесленники из артели Федора Ромера. Вырезали из обшивки веселые сувениры в виде шестиконечных звездочек, знаки зодиака, профили депутатов Государственной думы, поп-звезд и телеведущих. Потрошили боеголовку и из урана вытачивали скульптурки зверей, детские игрушки, бюстики именитых людей.
Начинался пир на весь мир.
Послу Киршбоу, как почетному гостю, поднесли деревянную братину с брагой. Он пил, нахваливал русский напиток. Давали отведать грибков, выращенных в ракетных шахтах. Салаты из морковки и свеклы величиной с небольшую избу, выросших на месте ракетных хранилищ и складов. Посол сначала отнекивался, а потом, захмелев, ел все подряд.
