Он поставил передо мной высокий бокал с трубочкой и зонтиком мухоморной расцветки.
– Утонем?
– Не знаю, надеюсь, нет, да и не так мы далеко от турецкого берега.
– В случае чего, доплывем, – жизнерадостно улыбнулась я, чувствуя, как сердце сковывает прохладное чувство страха.
Я быстро выпила мартини и протянула бокал, бармен снова его наполнил и включил тихую музыку.
– А вы в курсе, что еще и рация не работает? – поделилась я. – И Мавр пропал.
– Плохой сегодня день, – кивнул бармен.
– Но, может, все еще и обойдется? – пыталась я выжать из него хоть что-то оптимистическое. – Корабли наверняка здесь ходят часто, можно им сосы посылать, должны же быть какие-то штуки для сосов, кроме рации?
– Сигнальные ракеты, – сказал бармен и добавил: – наверное. Я же к морю никакого отношения не имею, меня брат устроил по знакомству.
В душу мне стали заползать всякие нехорошести.
– А другие на этом судне имеют отношение к морю? – я потянула бокал для третьей порции. – Хоть кто-нибудь? Хотя бы капитан?
– Имеют, конечно, – сподобился ободряюще улыбнуться бармен. – Всё будет хорошо, не беспокойтесь.
Я взяла коктейль и, обуреваемая нехорошими предчувствиями, вернулась к столику.
– Марк, мы случайно не опоздаем к раздаче спасательных жилетов? Не хочешь пойти и занять очередь? И не плохо бы разузнать о количестве лодок, ты же помнишь, что творилось на «Титанике»? Большинству не хватило мест…
– Прекрати ты, Ива, со своим «Титаником»! – рассердился Марк. – И так уже всех пассажиров переполошила! Пойду-ка, Гарри поищу.
– Шампанского нам так и не принесли, – заметила Божена, мрачно глядя вслед моему мужу, – пойду, сама возьму.
Она встала и, пошатываясь на каблуках так, словно шторм продолжался, направилась к стойке.
– Мои бриллианты… – прошептала мадам Сирук, о которой все уже успели забыть.
– Что, бриллианты? – заинтересовалась я.
– Я везу с собой все свои бриллианты… – ее глаза стали медленно закрываться.
– Ничего страшного, наденете все на себя, надеюсь, волнами не сорвет.
– Вы что, специально издеваетесь? – прошипела она, поднимая веки и глядя на меня неподвижными змеиными глазами. – Вы это специально делаете?
– Да я же вас наоборот подбодрить хотела.
– Не надо!
– Вам-то что, – простонал Петрушевич, – у вас бриллианты, а у меня сыновья! И фабрика по производству…
– Шампанское теплое, – подошедшая Божена бухнула на стол две бутылки, – одно радует, что за счет заведения. Бармен сказал.
«Ага, наверное, решил подлизаться, чтобы я никому не сказала, что он тут по знакомству, – подумала я».
