– Вероятнее – сквозь воду, – мрачно изрекла Божена. – Что делать будем?
– Не знаю, – пожал плечами Гарри, – пока все держится в тайне, чтобы народ со страху не взбесился.
– Прекрасно, значит, со страху беситься будем только мы одни. Роскошное путешествие. Официант! – рявкнула Божена, перекрикивая музыку и на ее зов ринулось сразу трое. – Шампанского! Много!
Внезапно корабль как-то странно вздрогнул, в его недрах что-то гулко застучало, затарахтело, он дернулся, будто натолкнулся на какую-то преграду и… кажется, остановился. Божена замерла с полуоткрытым ртом, Гарри не донес до рта вилку с маринованным грибом, Марк оцепенел с пепельницей, набитой окурками, которую он собирался вручить официанту с назидательной речью, а Петрушевич с Сирук, казалось, вот-вот синхронно брякнутся в обморок. Надо было как-то разрядить ситуацию, и я с идиотской улыбкой выдала:
– А фильм «Титаник» все смотрели?
Так как в этот момент в «Музыкальном Салоне» царила гробовая тишина, моя фраза долетела, наверное, до каждого уха в зале. Что тут началось! Странно, что народные массы не смели нас вместе со столом. Туристы бросились на выход, выкрикивая всякие гнусности в адрес корабля, капитана и непосредственно «Титаника». Мы продолжали сидеть, как завороженные. Марк очнулся первым. Он поставил пепельницу обратно на стол, все равно официанты побежали на выход вместе с почтенной публикой, допил коньяк, и, подперев ладонью подбородок, задумчиво произнес:
– Надо поразмыслить.
Гарри съел гриб и согласно кивнул.
– Что же это такое, а? – тихонько проблеял Петрушевич. – Что же это, а?
– Охотно расскажу… – начала, было, я, но Марк наступил мне на ногу и пришлось замолчать.
– Уверен, ничего серьезного не произошло, – сказал Гарри, – сейчас пойду и все узнаю. Будьте здесь, никуда не уходите.
Мы никуда и не собирались, а Петрушевич с Сирук с места сдвинуться были не в состоянии по причине стресса.
– Неужто потонем? – простонал Петрушевич. – Как же так? У меня же фабрика! «Петрушевич и сыновья»! Как же так?
– Всякое бывает, – глубокомысленно изрекла я и заметила, что за стойкой остался одинокий бармен, должно быть он не желал, чтобы уважаемые пассажиры в панике разграбили весь ассортимент. Я вылезла из-за стола и направилась к нему. Присев на высокий черный табурет, сказала:
– Двойной мартини с тоником, пожалуйста.
Кивнув, бармен загремел бутылками.
– И часто такое бывает? – решила разведать я обстановку.
– Вообще-то нет, – охотно пошел он на контакт, – честно говоря, впервые.
