— Рад, что тебе здесь нравится, — говорит Пьер, принимаясь за еду. — Я не был тут со дня последней годовщины своей свадьбы. Мы и венчание праздновали в этом зале. Флора так захотела. Теща с тестем сняли для нас апартаменты Томаса Манна — самый красивый номер, с видом на море. Я покажу тебе его окна, когда выйдем.
Может, он и про первую брачную ночь мне расскажет? Ностальгию нужно держать при себе, как плохое настроение. В Бель-Иле я не потащила его на поле, где состоялась «блинная вечеринка» по случаю нашей с Луи свадьбы! Да я бы его и не нашла, столько домов там понастроили. Мы удовольствовались складными столами и стульями — ресторан нам был не по карману. Сами понимаете, брачную ночь тоже пришлось провести не в помпезном номере венецианского отеля.
— Мы каждый год приезжали сюда праздновать. Заказывали один и тот же столик, одни и те же блюда — те, что я взял сегодня. Я впервые здесь без нее. С тобой, — заключает он, беря Жюльетту за руку.
— Ты прав, это лучше, чем ничего.
Пьер не замечает иронии в голосе Жюльетты, она ей не свойственна. Жюльетта внезапно стала ревнивой, осознав себя «вторым составом». Я согреваю его старость, как теплое одеяло, я для него — не более чем компаньонка. Беря меня за руку, он думает о другой, умершей, у которой было сказочно прекрасное тело и манеры принцессы. На ее фоне я выгляжу такой незначительной, что он наверняка даже не чувствует себя неверным мужем.
Жюльетта намеренно причиняет себе боль, каждая ее мысль подобна удару хлыста по измученному сердцу, но она продолжает раскручивать зловещую карусель мрачных образов — как подросток, который безжалостно давит угри, а потом завороженно разглядывает изуродованное лицо.
Взгляд Пьера обращен внутрь себя. Он больше не видит Жюльетту, но продолжает говорить с ней, ему необходимо, чтобы кто-нибудь разделил его сладкие воспоминания о былой неотразимости.
Дохлая рыбина гипнотизирует Жюльетту со дна тарелки.
— Почему ты не ешь?
— От чего она умерла? Странно, что мы никогда об этом не говорили.
— Вечно ты отвечаешь вопросом на вопрос.
— А ты вообще никогда не отвечаешь на мои вопросы. Так от чего она умерла?
— Она не умерла. То есть умерла, но… не в медицинском смысле этого слова. Она умерла для меня в тот день, когда ушла.
— Мог бы меня просветить. Я считала тебя вдовцом.
— Я никогда не говорил ничего подобного. Да и вообще, какая разница?
Он решил, что умолчать — не значит солгать. Но главное… да, теперь я вижу — он любил эту женщину, хоть и утверждает обратное. Возможно, все еще ее любит и надеется, что она вернется. Я считала его сильным, а он оказался брошенным мужем, страдальцем. Мне достались объедки — то, от чего отказалась Флора. Лучшие годы жизни Пьер провел не со мной.
