Это он придумал клички. Комические персонажи немого кино, долговязый Пат и коротышка Паташон, проникшие в память мальчишки с крохотного экрана допотопного телевизора «КВН» образца середины 50-х годов, как-то сами собой наложились на облик агентов, хотя, справедливости ради, Гоша Родимцев был действительно очень высок, но не долговяз, к тому же отнюдь не страдал недостатком мышечной массы, и Закира Дахоева, действительно невысокого, но невероятно сильного, плотного мужчину, лилипуты вряд ли приняли бы за своего.
Они были самыми надежными и доверенными людьми. Их интеллектуальной и физической подготовкой занимались еще в конце 80-х в том маленьком подразделении, о существовании которого знали только глава внешней разведки СССР и один из его замов. Высшему руководству страны не докладывали. В 97-м, когда шесть выпускников из восьми бесследно исчезли один за другим, Гоша, обретавшийся тогда в Москве по надежной чужой ксиве, получил тревожный сигнал, передал другу Закиру в Питер, и оба легли на дно с той изощренностью, к которой были подготовлены в гэрэушной спецшколе.
– Что погода? – с деланым интересом спросил он по заведенному ритуалу, словно не было у него возможности выведать у кого-либо еще эту страшную тайну.
– Моросит, Федор Захарович, – со страдальческим вздохом ответствовал Пат-Родимцев.
– Надеюсь, ты не попросишь прибавки к жалованью, ссылаясь на работу в тяжелых погодных условиях, – съязвил Мудрик и криво усмехнулся, приглаживая поредевшую седоватую шевелюру. – Докладывай…
– Прополоты все, кого велели. Трое из редакции, компьютерщик, продавец валенок. Две милицейских ищейки – вынужденно. Иначе продавца чисто не сработать было.
– Охраняли? – для проформы спросил Мудрик, заранее зная ответ.
– По команде Тополянского. Царство им небесное. Но обстановка того требовала, Федор Захарович. Исходя из поставленной вами задачи действовали. Как всегда, абсолютное отсутствие следов и засветок.
– Кто работал по операм и продавцу?
– Мы с Закиром лично. А по остальным Седой и Лысый.
– Что Лысый?
– В аду, на сковородке, Федор Захарович, как велено. Седой выполнил. Хотя мы с Закиром остаемся при своем мнении, что…
Мудрик бросил на Пата взгляд, под которым обугливались и испарялись любые мнения, не совпадающие с его собственным, единственно верным. Пат осекся, но Паташон-Дахоев, обычно отмалчивавшийся, когда не спрашивают, неожиданно открыл рот.
– Профессионалов не стало, Федор Захарович, замену искать трудно, а нам еще, сдается мне, работать и работать.
