– Не переживай, нет никакой опасности, – усмехнулся Вольт и подмигнул Кузьме: – Я все рассчитал. Жертва будет с нами в доле, и если все сорвется, то дело будет выглядеть как невинная шутка: тестирование предков на предмет любви к своему потомству.
Ребров плотно сжал губы и долго молчал, оценивая услышанное. Внезапно у него промелькнула мысль, которая многое прояснила, но совсем ему не понравилась. Он поднял руку.
– Секундочку! – Его голос даже слегка охрип от волнения. – Если ты думаешь, что я соглашусь стать жертвой твоей очередной шуточки, то ты глубоко заблуждаешься! Забудь об этом! Состояние моей семьи гораздо меньше, чем ты думаешь. Пресловутый журнал, к твоему сведению, учитывает не только наличные, но и стоимость недвижимости. Я крепко сомневаюсь, что мои родители захотят что-либо продать, чтобы найти деньги на выкуп.
Вольт усмехнулся.
– Не выношу, Кузнечик, когда ты начинаешь прибедняться. Меня коробит от твоего лицемерия. Не волнуйся, у меня есть кандидатура получше. Он просто жаждет с нами сотрудничать, а у его семьи с наличностью все в порядке.
– Кто же он?
– Скажу, как только ты согласишься к нам присоединиться.
– К нам? – удивился Ребров. – Так ты уже успел сколотить целую банду? – Вдруг его осенила внезапная догадка. – Оксана в нее входит?
– Конечно. Как же без нее? К тому же она… – Вольт вдруг спохватился и умолк на полуслове.
У Реброва внутри все похолодело.
– Что она? Это она подала тебе такую оригинальную идею? – он язвительно ухмыльнулся.
– Идея была моя, – зло уточнил Вольт. – Не родилась еще та женщина, каблук которой упрется в мою грудь.
– Ты меня пытаешься в этом убедить или самого себя? – Ребров покачал головой. – Славик, у тебя просто крышу снесло от этой девицы. Опомнись! Ты готов исполнить любую ее прихоть.
Вольского задели слова друга.
– С каких это пор ты стал женоненавистником? – огрызнулся он.
– Я люблю женщин. Но участвовать в вашем мероприятии не стану именно из-за Оксаны.
Вольскому не хотелось спорить с другом из-за девушки.
– Я знаю, что она тебе никогда не нравилась, но давай все же забудем о ней и вернемся к существу нашего дела.
– Забыть? О чем ты говоришь? Ты же сам сказал, что она участница этого мероприятия.
Кузьма не на шутку рассердился, взволнованно вскочил с кресла, вновь достал из пачки сигарету, прикурил и глубоко затянулся. Вольский недовольно заметил другу:
– Ты дымишь словно паровоз. Представляешь, сколько всякой гадости ты сейчас пропустил через свои легкие?
