Дальше пришлось идти пешком. Ладомир тщательно осматривал все деревья, кустарники, пытаясь разыскать нужное направление, но все было напрасно. Всюду, куда ни падал взгляд, царил темный древний лес, и тьма в нем продолжала сгущаться.
- Проклятый, - Ладомир свирепо озирался, словно надеялся увидеть лешего и лично вспороть ему брюхо. - Ой, доберется до тебя князь с дружиной. Вот тогда узнаешь, мерзавец, как дружинников путать.
Виста поежилась. Затылок неприятно холодило, и означало это одно - поблизости объявилась нечисть.
- Стой, Ладомир, - Виста вскинула руку. - Похоже, у нас неприятности.
Она спрыгнула с коня, тревожно оглядела поляну, на которую они выбрались. По спине пробежала целая толпа мурашей и Виста, резко изменившись в лице, пала на колени и затаила дыхание. Удивленный Ладомир опустился рядом и тронул ее за руку.
- Эй, что с тобой?
- Замри, - прошептала она. - Тут кто-то есть. Чтобы не случилось - не двигайся. Я попробую отвести их от нас.
Витязь настороженно обежал глазами лес, стиснул рукоять меча. Вокруг было тихо, пожалуй, слишком тихо. Взгляд Ладомира заметался, пытаясь понять откуда ждать атаки, но опасность источал, казалось, сам воздух.
Долго ждать не пришлось. Словно от сильного порыва ветра взметнулся в воздух ворох листьев, чуть поодаль еще один, за ним еще и еще, и вскоре всю поляну накрыло плотной завесой из падающих листьев. А затем по поляне с противном визгом запрыгали маленькие мохнатые существа.
Разбрасывая листья, они бросились к коню витязя. Услышав отчаянное ржание верного коня, Ладомир вздрогнул, но, вспомнив предупреждение Висты, удержал себя на месте.
Малыш, огромный чалый жеребец, побывал с Ладомиром не в одной схватке. В любом бою, с людьми или дикими зверями, его копыта с легкостью крушили вражьи хребты и черепа. Малыш никогда и ничего не боялся, разве что в далеком детстве, когда он еще не был боевым конем. Но теперь в его ржании Ладомир явственно услышал страх. Одного удара его подкованного копыта было достаточно, чтобы убить матерого волка, но моховики оказались слишком мелкими и слишком быстрыми для него. Он сражался яростно, но ни один из его ударов не достиг цели. Твари ловко уворачивались и прыгали, прыгали, вгрызаясь в горло, в брюхо, в ноги.
Сердце витязя болезненно сжалось. Было слишком темно, чтобы увидеть лошадиную морду, но Ладомир кожей почувствовал немой укор боевого товарища. Почему ты не сражаешься, хозяин, почудилось витязю в его молчании, почему ты не рядом?
