Зазвонил телефон. Жена младшего сына сказала, что он опять не пришел ночевать, и на этот раз она твердо решила с ним расстаться. Они немного поговорили. Елизавета Николаевна не стала просить невестку, чтобы она не выгоняла сына. Она хотела успокоить женщину, а может, и себя тоже, и стала расспрашивать про внука. Про его успехи в английском. Он недавно начал учить язык, все им гордились.
Сноха ответила, что не намерена разыскивать мужа, и если он, выпив, угодил под машину, то так ему и надо. Елизавета Николаевна бросила Петин носок и стала звонить сыну на работу. Сказали, что его нет. Дрожащими руками листала она записную книжку — искала кого-нибудь из его товарищей. Ни по одному телефону ей не ответили. Позвонила опять на работу. «Сейчас посмотрю», — отозвался женский голос, и она долго ждала с трубкой в руках. Стукнули в дверь — пришли ребята из школы, сегодня их отпустили раньше. К телефону подошел сын и, не дав ей договорить, сиплым злым голосом сказал: «Не лезь не в свое дело». Он был жив, она утешилась этим и тихо положила трубку. Внучка Ирочка закричала весело: «У нас пожар! Пожар!» Петя подхватил: «Дым! Дым! Из кухни идет дым!» И оба принялись прыгать и визжать.
Елизавета Николаевна побежала на кухню. Компот сгорел. Обуглившиеся фрукты припаялись к почерневшей кастрюле. Она налила в кастрюлю воды.
Пора было обедать, потом гулять. Она обещала детям пойти в сквер. Елизавета Николаевна не жалела компота, но беспокоилась, удастся ли отчистить кастрюлю.
Эта кастрюля и младший сын не выходили у нее из головы всю прогулку. И потом весь день она думала о сыне. О том, что плохо его воспитала.
Не была она подготовлена к неудачам. Старшие — сын и дочь — учились неплохо, росли ровно… Младший пошел вкривь. Чего только не натерпелась она с ним. Старшие правильные, не хотели возиться с младшим и помочь матери. Кое-что по дому они делали, но неохотно, лишь бы скорее кончить и заняться своим, интересным.
Старший увлекался радиотехникой, из него и получился хороший инженер. Дочь интересовалась музыкой, но из этого ничего не вышло: она поступила в музыкальное училище, не кончила, не смогла, переучилась на машинистку-стенографистку, после работы ходила в клуб, в музыкальный кружок. Руководил им пианист, неплохой музыкант. Тут родились у нее двойняшки, и у Петеньки оказался хороший слух. Елизавета Николаевна пробовала тогда объясниться с пианистом. Но он так дрожал, так боялся своей жены, что говорить с ним было противно. Они от него отступились, а потом даже не вспоминали.
