Перед Аленой мелькнули на миг испуганные лица Тольки и Алешки и тотчас исчезли за спинами.
Папа кинул на плечи Алене свое короткое полупальто, надвинул на лоб шапку-кубанку и вскочил ногами на санки. Сначала будто нехотя, потом все быстрее и быстрее санки понеслись под гору. Папа, стоя, держась за веревку, стремительно мчался вниз.
- Упал! Упал! - закричали маленькие мальчишки.
- А попробуй стоя! - осадили их старшие. - Думаешь, легко?!
Но они ошиблись. Перед Кирпичной папа сам по всем правилам упал на санки и еще быстрее понесся к дотам.
- Куда?!… Поворачивай!… Убьется! - испуганно закричали мальчишки. Замахали руками. Да разве услышит!
На сумасшедшей скорости санки влетели в проход между двумя правыми дотами, мелькнули, огибая средний, и вдруг исчезли… Но еще через миг все снова увидели темное пятнышко саней, мчавшихся уже по пологому спуску к железной дороге.
- Ура-а-а! - раздался воинственный пацанячий крик.
Чтобы взрослый человек да еще ночью преодолел страшные доты, мальчишки видели впервые.
Когда Аленкин папа поднялся наверх, он сказал ребятам:
- Ну, давайте знакомиться. Зовут меня Николай Степанович. Я хочу сказать вам пару слов. Хотите кататься по спуску до самой железной дороги?
- Ого! Конечно!… Хотим!… Хотим!
- Тогда вот что. Завтра с утра выходите с санками и лопатами. Выровняйте спуск и насыпьте снежный барьер вдоль забора над оврагом. Сможете?
- Чего ж тут? Сможем! Мы всех позовем! - загремело вокруг.
- А доты?! Как же с ними? - выкрикнуло несколько голосов.
- А эти ваши доты я беру на себя, - ответил папа. - Ну, хлопцы, дружной вам работы!
***
В субботу по всему Манькиному спуску шли работы. Одни насыпали и разравнивали санную дорогу. Другие вырубали лопатами большие снежные кирпичи и возили их к забору над оврагом, где с каждым часом рос снежный барьер.
- Гляди, ребята! А где же доты?! - удивлялись только что пришедшие.
Только немногие, кто пришел на спуск самым первым, уверяли, что видели собственными глазами, как снизу, от железной дороги, подошел гусеничный трактор с ковшом. Он поддел тяжеленное кольцо первого дота, поставил его на бок и дал ему хорошего пинка. Дот дрогнул и медленно покатился наискосок по склону, пока не исчез в проломе забора, которым огорожен овраг. Туда же, один за другим, кувыркнулись и остальные…
Одни верили рассказам очевидцев, другие сомневались. Но одно было совершенно бесспорно: бывшие «доты» с дороги на Манькином спуске исчезли навсегда.
