– Потерпи, я сейчас вызову «скорую». Извини, что так вышло. Сам накликал… Я не верю ни тебе, ни Лютому, ни Пашке. Впрочем, с последним я разберусь сама. Ты, пожалуйста, больше не лезь в мои дела. Уезжай в Питер. Можешь доложить своему братану, что не справился с заданием.
Я полечу в Париж и поговорю с Пашей. Он вернет все до копеечки, я добьюсь этого. Жаль, конечно, что наши с тобой отношения закончились именно так. А я-то дура чуть было в тебя не влюбилась…
Ладно, чуть не считается. Знаешь, любовь – это болезнь, а любую болезнь можно излечить. Главное – вовремя подобрать нужное лекарство…
– Катя, ты., ты?.. – подбирая слова, прошептал «Эдик».
– Закрой рану, – бросив ему полотенце, сказала я, – а то потеряешь много крови, да и хозяйке ковер испортишь.
«Эдик» позеленел. Глядя на него по-прежнему с усмешкой, я вызвала «скорую», и стала собирать сумку. Надо торопиться – времени нет…
– Катя, не уходи… – В глазах «Эдика» появились слезы.
– «Скорая» приедет, скажешь, что чистил пистолет и случайно выстрелил. На, держи свою пушку, сценарист, бросив пистолет на пол, я схватила сумку и выбежала за дверь. Во дворе села на лавочку и принялась ждать «скорую». Она приехала минут через сорок. «За это время вполне можно было отбросить копыта, – с раздражением подумала я, – Ничего, „Эдик“ живучий, да и рана у него несерьезная… Так, пустячок…»
Пожилой врач управился на удивление быстро, даже быстрее, чем я ожидала. «Пуля навылет прошла, – донесся до меня глуховатый баритон. – Предлагал в больницу – не поехал. Деньги на лапу дал, подлец…» Вид у врача был донельзя обиженный, будто он не деньги получил, пинок под зад.
Схватив такси, я поехала в магазин горящих путевок. Ближайший тур был через пять дней. Поскольку выбирать не приходилось (для частного вылета в Париж пришлось бы делать визу самостоятельно), я согласилась и, оставив паспорт, отправилась искать подходящее жилье. Не на вокзале же, в самом деле, ночевать!
Маленькую квартирку в районе Измайловского парка мне без особого труда удалось найти по газете «Из рук в руки». Сняв ее на месяц, я, по примеру «Эдика», щедро заплатила хозяйке за молчание. Та, сделав круглые глаза, быстро удалилась. Проводив ее, я спустилась вниз, накупила в ближайшем супермаркете еды и питья, бросила все это в холодильник и, прихватив с собой виски, легла на диван.
Допотопный «Рекорд» показывал только три программы. По первой Генрих Сенкевич рассказывал о Париже… «Булонский лес, раскинувшийся на западной окраине города, излюбленное место отдыха многих парижан…» Ядрена мать! Булонский лес! В двух шагах от него Пашка приобрел дом с бассейном! Плавает небось там по утрам… А потом садится с сигаретой в шезлонг и зовет Женю… Представив все это, я покрылась испариной. Ну почему любовь так недолговечна?
