И, наконец, заключительной возможностью было – отправиться на свидание, назначенное мне в записке.
Чтобы окончательно решиться, пришлось преодолеть некоторое внутреннее сопротивление. Так низко я еще не пал, чтобы позволить манипулировать мною при помощи куска хлеба. Нет, но это было интересно и загадочно. А загадочное влекло меня с детства. По характеру я романтик. Оттого и обожаю ругаться с начальством.
Так или иначе, я почти сразу понял, что поеду.
Собирался я недолго. И уже через несколько секунд оказался у двери. Вошел в лифт, стремительно рванувшийся вверх. Вышел в подземелье, отделанное мрамором, там росли пальмы, и оно напоминало большой зимний сад. Рядом, в зале, шло кино. В саду толпилось много людей, чертами лица напоминающих японцев; они делились на пары и, лежа между пальмами, занимались, похоже, любовью (было полутемно, и я не совсем уверен в том, что понял их движения правильно). Я тоже был японцем и обнял китаянку, медленно танцуя с нею что-то непонятное, потом прижал ее к себе с силой и ощутимым желанием, она тоже обняла меня, повисла на мне, оторвав ноги от пола, но для нас не нашлось свободного места, и к тому же она боялась родителей, находившихся где-то поблизости. Мы с нею были героями фильма, шедшего в это время в зале. Потом фильм закончился, мне понадобилось в туалет, а она побежала к родителям. Затем я ждал ее на проходной, перед лестницей, что спускалась в метро. Ее долго не было, и я начал уже бояться, что она прошла тут раньше меня, но наконец увидел ее за стеклами – в черной шубке, с белыми крыльями за спиной, она торопилась и улыбалась мне. В проходной за столом сидел брат моей давней знакомой, в которую я был влюблен в молодости. Он кивнул мне и подал пистолет, рукояткой вперед. Я сунул его в наплечную кобуру. На всякий случай постоял у подъезда, оглядываясь. Темнело. Улица была немощеная, извилистая, застроенная одноэтажными маленькими – в три окна каждый – домиками с палисадниками и мезонинчиками. Две старухи на лавочке, равномерно сотрясавшие воздух, на миг умолкли, оглядели меня и, не найдя ничего интересного, снова открыли шлюзы. Я вежливо кивнул им и пустился в путь.
Я никогда в жизни не бывал в этом городе – вероятно, его вообще не существовало в Производном Мире; не знал, естественно, и о переулке Марка Аврелия. Тем не менее шагал уверенно, словно что-то вело меня. Дошел до трамвайной остановки; ждать пришлось долго. В конце концов вагон подошел – дребезжащий, угловатый, с лавками вдоль салона. Номер маршрута был «Ъ». На предпоследней остановке (я знал откуда-то, что она предпоследняя) уверенно вышел. Там, правда, заколебался – было уже совсем темно – и прибегнул к помощи прохожего. Тот лишь ткнул пальцем. Переулок оказался рядом.
