– Ну, вот и дело с концом, – сказал он. – По-моему, запись получилась по первому классу. Можно смело реализовать.
– Спасибо вам, – тихо молвила Сеня, все еще сидя в уголке.
– Ну нет, одним «спасибом» не отделаешься. Мне обещаны были чаи, кофеи, ананасы в шампанском и вообще сорок бочек арестантов! Крови жажду! Или все это только обещания были? Как в предвыборной кампании?
– Нет, фирма не жалеет затрат, – ответила она, подделываясь под его легкомысленный тон. – Только… ты не обидишься, если на кухне? Я так привыкла, да и удобнее, два человека там вполне помещаются.
– Обожаю на кухне! – провозгласил он. – Иди, мечи все на стол, пока я уложу свое достояние.
Укладывая приборы в чемодан, аккуратно упаковывая кассету с записью, он слышал, как позвякивала на кухне посуда, и у него почему-то сладко замирало сердце, словно не выпить чашку кофе предстояло ему, а испытать какое-то доселе неведомое блаженство. Но анализировать свои чувства не хотелось. Хорошо на душе – ну и слава Богу, строго говоря, у человека всегда должно быть хорошо на душе…
Сеня позвала из кухни, Землянин защелкнул чемодан и послушно пошел. Маленький столик был накрыт, и кроме обещанного, на нем даже бутылка стояла – семнадцатирублевая, загодя, видно, припасенная. Закуска была небогатой, но девушка старалась – это чувствовалось – сделать все достойно, насколько позволяли ее пока не очень-то большие заработки. Это тронуло Землянина, почти до слез проняло. Оттого, может быть, что давно уже его никто так не принимал? Мама дома – ну, это было привычно, непременная часть жизни, сама собою подразумевающаяся. А вот так, как здесь – необычно было. Землянин был отзывчив на ласку, но как-то получалось в жизни, что ласки всегда доставались кому-то другому.
– Садись, где тебе удобнее, – предложила Сеня. – Тут?
– Могу, – согласился он. – Ну, здесь прямо пиршественный стол! Будем кутить?
– Будем кутить! – подхватила она. – Вода уже закипает. Может быть, нальешь пока?
– С радостью! – откликнулся Землянин, наливая осторожно: большого застольного опыта у него не было, но все же он ухитрился не накапать на скатерть – льняную, ему показалось, хотя на самом деле то был пластик. – Ну, за что? За исполнение желаний?
– За вас, – сказала Сеня тихо.
– Ну зачем же, – смешался он. – Я еще ничего не сделал. Вот когда вернется твоя мама – тогда, пожалуй, не откажусь. А пока – давай просто за то, чтобы все было хорошо!
Рюмки встретились над столом. Были они не совсем хрустальными, и звук получился не очень чистым, но пирующих это не смутило. Потом была еще рюмка, и еще, и кофе в промежутке, закуски остались почти нетронутыми, потому что все время велись разные разговоры; говорил больше Землянин, а Сеня слушала и временами вставляла словечко или о чем-то еще спрашивала. Такие вечера пролетают мгновенно, и когда Землянин взглянул на часы, то удивленно ужаснулся:
