Ярость сделала Куцего сильнее. Он догнал барана, когда тот погрузился в набитую снегом низину, вцепился в заднюю ногу. С верещаньем Баран — Завидущие глаза рванулся, выдернув Куцего из снега, и побежал.
Куцый выгнал троицу к овчарне в глубоких сумерках. Пёстрый, увидев, что не Красный гонит троицу, а щенок, подскочил было к барану, чтобы «добавить» ему. Но оскалился на пса Куцый — не мешай, мол, — и в смущенье отошёл Пёстрый.
Было у них ещё несколько стычек, и Пёстрый признал Куцего хозяином другого края отары. А в овечьей памяти Куцый заменил Красного.
Кончилась и эта зимовка.
Взматерел Куцый. Голова у него стала крупная, лапа тяжёлая, а голос густой.
Славное лето пришло вслед за этой зимовкой. Дни его слились в один долгий и солнечный день, а ночи — в краткую тёплую ночь. Отара снова паслась на летнем пастбище. Кашкарбай спал мало, ночами он был возле отары, но гнал от себя Куцего: пастушеский пёс должен выспаться за лето. Куцый ненадолго уходил, возвращался на рассвете, и они играли в свою любимую игру. Кашкарбай спрашивал, где растёт «борода дикого козла», и Куцый показывал.
Кашкарбай просил показать ревень. Куцый убегал, возвращался и приводил на склон холма, поросший ревенём. Все эти травы овцам вредны.
Кашкарбай хвалил пса и пояснял: взрослые овцы ревень не едят, а ягнята, бывает, и общипывают.
КАК ЧЕСТВОВАЛИ СТАРОГО ЧАБАНА
В конце сентября, в ветреный день, когда тени бегущих облаков испятнали степь, на поселковую площадь из ближайших домов снесли столы и стулья.
Богатое было застолье: резаные, залитые постным маслом помидоры разносили тазами, а варёную баранину — подносами.
Старый чабан Кашкарбай сидел за главным столом среди почётных гостей, приехавших из областного города и даже из столицы — из Алма-Аты. Чествовали его, большерукого темнолицего старика с двумя золотыми звёздами на лацкане пиджака. Ждали, что старый Кашкарбай передаст свою отару другому чабану; на выбор ему назвали двух.
Председатель тихонько послал за пастушеским посохом: к кабинете у него стоял для таких случаев новенький посох. Полагалось при передаче отары сказать наказ и преемнику вручить посох.
Между тем говорили речи. Один из приезжих гостей назвал Кашкарбая великим чабаном.
— Кто сберегал отару в метельные зимы? Кашкарбай. Кто сберегал отару при бескормице, когда после оттепели степь покрывается ледяной коркой и овцы не могут добыть себе еды? Кашкарбай. У кого овцы приносят по два ягнёнка, в то время как у других чабанов овцы приносят по одному? У Кашкарбая. Одно плохо: секреты свои не передал уважаемый Кашкарбай, — закончил гость. Тут он подумал, что перебрал и старый чабан обидится, и добавил: — Шучу, конечно.
