Олеся волновалась. Это было по ней видно - и, едва солнце село в скопившиеся над лесом тучи, обещавшие дождь ночью,скомандовала:
- Поехали. Пора.
- Не напоремся? - для порядка спросил Валька.
- Если нет усиленного - не напоремся, - уверенно ответила девчонка, влезая в плотную куртку с капюшоном. Валька кивнул. При усиленном режиме часовой вместо того, чтобы кричать: "Стой, стрелять буду!" сразу производит предупредительный выстрел в живот. И можешь потом не жаловаться - если выживешь.
В саду дул неприятный сырой и холодный ветер - на памяти Вальки такого тут ещё не было. Олеся, словно понюхав воздух, шепнула, спрыгивая следом за мальчишкой с подоконника:
- Кто-то в лесу дерево свалил, вот и засквозило…
До Вальки не сразу дошёл смысл сказанного - а когда дошёл, он хрюкнул от смеха, невзирая на серьёзность момента. Но Олеся уже без шуток добавила:
- Похоже, буря идёт. Можно не опасаться нашуметь.
В самом деле - отовсюду слышался шум, ровный и угрожающий. И Валька сразу понял, что это шумит лес. А когда понял - ему стало не по себе. Было в этом шуме что-то нечеловечески-мощное и равнодушное.
- На вышке пусто, нормально, - Олеся первой скользнула по тропинке. - Я седлаю, ты на атасе. До леса шагом, понял?
- Понял, - кивнул Валька, пытаясь понять ещё кое-что: зачем они, собственно, едут? В самом деле поговорить с Димоном - или потому что темнеет, грозно шумит лес, в котором происходит что-то жутковатое, а им туда ехать запретили? Он так и не смог в этом вопросе разобраться - добросовестно стоял на атасе, пока холодные пальцы Олеси не сунули ему повод, и морда Шпика, мягко фыркнув, не ткнулась ему в ухо.
- Едем… - словно вздох, прозвучал голос девчонки, плавно и быстро взметнувшейся в седло. Это Валька делать уже умел тоже. Сразу за опушкой они пустили коней в галоп.
Лес ПЕЛ.
Во всяком случае, Валька готов был поклясться, что различает в слитном, усиливающемся гуле какие-то слова, повторяющиеся снова и снова. Вокруг клубилась чернота, пронизанная шорохом, скрипом и шумом. Где-то над головами по временам истошно орали птицы, в редких просветах почти не было видно неба - его водоворотами затягивала тьма. С запада шли тучи. Ветви склонялись над самой тропой, грозя вышибить из седла. Шпик хрипел, и Валька понял, что конь тоже боится - очевидно, чувствует, как взбудоражено всё кругом приближающейся бурей. Ветер здесь, в глубине леса,почти не ощущался, но кроны деревьев в вышине уже гремели, как жесть.
