Ну, ладно, едем. Впрочем, недолго. Минут через пять оказываемся у какого-то недостроенного и, как понимаю, теперь навеки заброшенного дома, и здесь Валентин снова командует:
— Въезжай во двор.
Исполняю приказ, въезжаю и — бац по тормозам. Впереди котлован. Ещё немного — и поминай как звали.
— Всё, — как ни в чём не бывало изрекает Валентин. — Глуши мотор и вылезаем.
С трудом разгибая застывшие от мороза суставы, выбираюсь из машины. Чувствую, ещё минут десять побуду на дубарине, и моё хладное тело ни одна реанимация не оживит. Может, напрасно я столь резко у котлована затормозил — раньше бы «скорая» забрала, и был хоть какой-то шанс выжить…
Валентин в машине несколько подзадержался. Точнее, сам-то вылез, но что-то там в салоне копается. Заглядываю сквозь окошко: он канистру открывает и на пол опрокидывает. Затем вижу, пистолет с глушителем на сиденье плюхается, а за ним какая-то коробочка с лампочкой красной мигающей.
Тут я и прозреваю. Не-ет, не Валентин тогда через опущенное стекло кашлял… И здесь мороз не только тело, но и душу охватывает. Да уж, действительно, «повезло» тому мужику, что я шапку его не переехал…
А из машины так это прозаично, буднично как-то, доносится: буль-буль-буль… Будто мне кто в бокал водку наливает, но бокал мой размером с тазик.
— Бегом отсюда! — шёпотом командует Валентин и дверцу захлопывает.
Я пытаюсь бежать, но ноги не слушаются, еле двигаются.
— Чего это ты? — недоумевает Валентин.
— З-зам-мёрз чт-то с-собак-ка… — с трудом выдавливаю.
Тогда он подхватывает меня под руку и тащит назад, к трассе. А там нас уже «тойота» тёмно-синяя дожидается. Впихивает меня Валентин на заднее сиденье, сам рядом падает, и машина сразу с места срывается. Почти тут же во дворе стройки заброшенной глухо ухает, и ночь светом багряным озаряется. Откатал своё «жигуль»…
В салоне «тойоты» тепло, и я помаленьку в себя прихожу. Гляжу, водилой у нас сегодня не Олежка, а Женечка. Сидит непоколебимо за рулём, глыбой своей мне весь обзор загораживает, а на голове у него такие же, как и у Валентина, наушники с микрофоном. Ясно теперь, с кем Валентин связь поддерживал.
— Порядок? — вопрошает Женечка.
«А то не видел?» — хочу ответить, но не могу. Во заледенел, режь меня сейчас на куски — строганина получится.
— Порядок, — отвечает Валентин, срывает с головы наушники и бросает их на переднее сиденье. — У тебя выпить что есть?
Машина дёргается.
— С чего бы это ты? — изумляется Женечка.
