Вот такая, дорогой, на сегодняшний день сложилась ситуация. Что дальше? Я буду просматривать домашние газеты и искать все заметки о Его Бесчестьи Судье и надеяться на лучшее. Что касается тебя, пусть твоя маленькая квадратная головочка не волнуется обо мне, дорогой. У меня все в порядке. Я зарабатываю только на несколько долларов в недель меньше, чем дома, и я здесь в гораздо большей безопасности и работа не тяжелая; музыку любят некоторые хорошие люди.
Извини, что я не могу сообщить тебе свой точный адрес, но я действительно думаю, что сейчас лучше этого не делать. Мы можем протянуть эту историю и год, если нужно, и ничего не потеряем. Учись хорошо, малыш; я поддерживаю тебя тысячу процентов. Я буду писать часто.
Любящая тебя Большая сестра Кей.»
Это письмо, которое нанятый Армандом Блуэттом человек нашел в комнате старшекурсника Роберта Хэллоувелла в Государственной Медицинской Школе.
— Да — я Пьер Монетр. Входите.
Он отступил в сторону и девушка вошла.
— Вы очень любезны, мистер Монетр. Я понимаю, что вы должно быть ужасно заняты. И возможно вы совершенно не сможете мне помочь.
— Я возможно не помогу если и смогу, — сказала он. — Присаживайтесь.
Она села на простой фанерный стул, который стоял в конце наполовину стола, наполовину лабораторной полки, которая занимала почти всю торцевую стену трейлера. Он смотрел на нее холодно. Мягкие светлые волосы, глаза временами синевато-серые, временами немного темнее, чем небесно-голубые; нарочитая холодность, сквозь которую он, с его отработанной проницательностью, легко мог видеть истинную суть. Она была встревожена, подумал он; испугана и стыдится этого. Он ждал.
Она сказала:
— Есть одна вещь, которую я должна выяснить. Это случилось много лет назад. Я почти забыла об этом, а потом увидела ваши афиши и вспомнила… Может быть я ошибаюсь, но только…
Она сплела пальцы. Монетр посмотрел на них, а затем вернул свой холодный взгляд на ее лицо.
— Извините, мистер Монетр. Я похоже непонятно говорю. Это все так неопределенно и так — ужасно важно. Дело в том, что когда я была маленькой девочкой, мне было семь или восемь лет, в моем классе в школе учился мальчик, который убежал. Он был примерно моего возраста, и у него была какая-то жуткая ссора с его отчимом. Я думаю, что он был ранен. Его рука. Я не знаю насколько серьезно. Я вероятно была последним человеком в городе, который его видел. Никто его потом не видел.
Монетр взял какие-то бумаги, полистал их, снова положил на стол.
