Или… может, конец, ужасный конец пришел, когда ты была еще молода? Разнесло ли неведомой силой твой дом, растворилась ли ты мгновенно в яркой вспышке? А может, ты медленно умирала от ядовитого дождя, у тебя были внутренние кровотечения, рвота и ты снимала пряди отмерших волос со своей подушки по утрам?
Как ты любила меня? Неожиданно Чарли овладело веселое настроение. Как тебе понравился бы Чарли в голубых пеленках и в комбинезончике с капюшоном? А этот воротник?
Чарли опустился на колени в дверном проеме машины и закрыл лицо руками.
Прошло время, он встал и начал искать, чем вытереть нос.
— Я хочу быть с тобой, Лора, когда это случится. Или лучше до того, как случится… Лора, может, мы оба умрем старыми, ожидая конца…
Ослепленный своими чувствами, Чарли обнаружил, что он теребит в руках драпировку в одном из концов комнаты, не соображая, что делает, и как он здесь оказался. За драпировкой не было ничего — только стена с орнаментом на ней. Он дотронулся до него, и открылось небольшое отверстие, похожее на то, откуда подавался завтрак, только не хватало подноса. Чарли нагнулся и заглянул в освещенное отверстие, где он увидел кучу прозрачных квадратных коробок и книгу.
Сначала Чарли вытащил коробки, повинуясь исключительно любопытству, а затем его охватило все возрастающее возбуждение. Он извлек их по одной и так же осторожно вернул все на место, предварительно заглянув в каждую.
В одной коробке лежал гвоздь, ржавый гвоздь, лишь на изломе его блестел металл.
В другой коробке находился выцветший коробок спичек, от красных фосфорных головок на картоне остались слабые следы. Он узнал его, узнал! Он узнал бы его из тысяч подобных. Это были спички из бара старика Дули на Арч Стрит. Только вот… немногие сохранившиеся буквы были в зеркальном изображении…
В третьей коробке лежала выцветшая маргаритка. Не яркое лидомское натурально выглядевшее чудо-растение, а скромный маленький цветок.
Еще в коробке был комок земли. Чьей земли? Ходил ли он по этой земле? Был ли этот комок взят на истоптанной дороге под большим белым фонарем у дома номер 61? Захвачен ли он был тупым носом машины, когда она охотилась за ним?
Наконец, в последней коробке он обнаружил книгу. Как и все предметы на Лидоме, книга не была прямоугольной, а напоминала по форме овальное овсяное печенье, а строчки внутри были изогнуты в виде не совсем правильных арок. (С другой стороны, если, скажем, писать, не сдвигая локтя, то разве не удобнее выводить искривленные строчки, чем прямые?). Тем не менее книга открывалась привычным способом, и Чарли мог ее читать, несмотря на то, что она была написана по-лидомски. Этот факт поразил Чарли не больше, чем его неожиданно открывшаяся способность говорить на лидомском языке; впрочем, он и так пребывал в состоянии перманентного удивления.
