Он вихрем ворвался в комнату, где на постели, в окружении подушек и одеял, лежал Геракл. В глаза сразу бросилась неестественная бледность, заливавшая смуглое лицо друга. Герой потерял много крови и несколько дней находился буквально на грани смерти. Целители прекрасно понимали, что цена их ошибки – жизнь. Не Геракла, разумеется, а их собственная… вряд ли Зевс оставит без последствий смерть сына, пусть даже полукровки. И потому старались изо всех сил.
Теперь же это могучее тело было вне опасности, и все же даже на то, чтобы улыбнуться старому другу, Гераклу потребовалось немало сил. Движением глаз он указал Хирону на небольшое кресло. Кентаврос, ничуть не уступающий герою шириною плеч и ростом, осторожно опустился на застонавшее от непомерной тяжести сиденье.
– Радости тебе, – прошептал раненый одними губами.
– И тебе, друг, – Хирон не сводил взгляда с многочисленных повязок, за которыми почти не было видно тела. – Это был славный бой, как я вижу.
– Ничего славного… – скривился Геракл не столько от пронизывающей тело боли, сколько от воспоминаний. – Расскажи… я уже слышал, тебе тоже довелось сражаться?
Понимая, что другу сейчас куда легче слушать, чем говорить, Хирон приступил к рассказу… Да, наверное, первым это должен был услышать Зевс, но раз уж Громовержец не считает нужным выделить для кентавроса время, нет смысла далее молчать. Тем более что несмотря на относительную незначительность стычки, это было первое настоящее столкновение регулярных войск Атлантиды и Гипербореи. Проба сил… и неизвестно, как будут оценены результаты инцидента.
– Крепость называется Йодль… называлась, – он поморщился, вспоминая дым пожарища, поглотившего бревенчатые стены укрепления. – Обычная пограничная крепость, тридцать воинов, один таврос. И я. Я приехал посмотреть, как идут тренировки. А поутру…
Два узких хищных корабля атлантов причалили к берегу, укрываясь промозглым утренним туманом. Это были корабли, предназначенные для пересечения океана, а потому вплотную к галечной косе они подойти не смогли. Но это не остановило воинов, что в полном вооружении прыгали прямо в ледяную воду, тут же погружаясь по плечи, и уверенно брели к берегу.
Их было около сотни – одинаково одетых, одинаково вооруженных. Тусклая чешуйчатая броня – вождь любого из варварских племен за такие доспехи отдал бы и жен своих, и дочерей, да еще и приплатил бы стадом добрых коров – укрывала их от колен и до самой шеи, короткие бронзовые мечи, копья с длинными, в локоть, тонкими наконечниками, отменно приспособленные для метания. У каждого второго – лук.
