Петрович, нервно теребя вожжи, смотрел то на всадников, то на мокрый, обвисший лошадиный хвост.
– Здравствуй, Захарий, – вымолвил он наконец, запинаясь.
– Чего надо? – спросил в ответ старший из всадников.
– В Катино мы перебираемся, – сказал Петрович. – Конец, стало быть, нашему Долгому.
– С дороги, что ли, сбились, – усмехнулся Захарий.
Петрович тяжко вздохнул.
– Торопимся мы, Захарий. Вчера к нам в Долгое отряд приходил. Комиссар сказал, что ежели в три дня не поставим двадцать молодых парней под ружье в Красную Армию, то все мы будем считаться пособниками бандитов и село наше сожгут. А где ж нам для них солдат сыскать? Кто уже у них, кто к атаману ушел, кто неизвестно куда подался. Вот, – Петрович, откинув руку, указал за спину. – Вот – все, кто остался.
Захарий покачал головой то ли с сочувствием, то ли с осуждением.
– Так что ж ты им этого не объяснил?
Петрович безнадежно махнул рукой.
– Поди поговори с ними. Ихний комиссар мне в бороду наганом тычет да орет: «У меня приказ!» А коли, говорит, все ваши парни к бандитам сбежали, так, стало быть, и вы есть бандитские прихвостни, которым не будет ни жалости, ни снисхождения.
Захарий хмыкнул, неопределенно как-то.
– И что же вы все свои хозяйства побросали, дома оставили? А скот как же?
– Какой там скот, после всех реквизиций в деревне только три клячи и осталось. А дома, – Петрович обреченно развел руками, – все одно пожгут.
Младший всадник негромко присвистнул.
– Ну, народ… – начал было он, но Захарий бросил на него быстрый предупреждающий взгляд, и молодой осекся, умолк.
– Что ж дальше-то делать будете?
– В Катино идем. Родня там у многих – не откажут в приюте. Зима ведь на носу.
– Думаете, туда реквизиторы не нагрянут?
– Так то не раньше весны будет. А нам бы хоть перезимовать.
– А дальше куда?
– Там видно будет. На бога одна надежда и остается.
Молодой громко хохотнул.
Захарий тоже не сдержал усмешки.
– Что-то до сих пор не очень-то вам ваш бог помогал, – сказал он.
Петрович, понуро склонив голову, ничего не ответил. Старуха, сидевшая позади него, принялась быстро и часто креститься, бормоча слова молитвы.
– А от меня-то вам что нужно? – спросил Захарий, обращаясь сразу ко всем.
– В Катино б нам, – ответил опять Петрович.
– Я большак не закрывал.
– Так долго по большаку-то…
– По моей земле проехать хотите?
– По большаку нас завтра к полудню нагонят. Пропусти нас, Захарий, – взмолился Петрович. – Всю жизнь бога за тебя молить будем.
– Да на что мне ваш бог, – снова усмехнулся Захарий. – А самим-то вам долго ли жить осталось? До весны, когда красноармейцы в Катино придут? Я когда пять лет назад землю эту покупал, предупреждал – ни один человек шагу через межу не сделает. Запамятовал, Петрович?
