– Брат вашей жены – он вам кто? Шурин! – с воодушевлением объяснял Храпатый. – Троюродный брат – значит, троюродный шурин. Сейчас забывать стали родство. А сколько названий для родства было! Деверь, сват, свояк…
Павел Сергеевич молча рассматривал листок, думая совсем о другом.
– Шуринов племянник – как зятю родня? – не унимался Храпатый.
– Что? – вздрогнул Кузин.
– Загадка такая. Шуринов племянник кем зятю приходится? Сыном, Павел Сергеевич! – рассмеялся полковник. – Пишите! – вдруг скомандовал он, протягивая Кузину шариковую ручку.
– Что писать?
– Все, что вам известно о вашем шурине.
– Да не шурин он мне вовсе! Это двоюродный дядюшка моей жены! – вскричал Павел Сергеевич, отбрасывая листок.
– Странно… – полковник еще раз взглянул на данные Сейлинга-Шермана. – Почему так передали?.. Ну, все равно. Пишите про дядюшку.
Павел Сергеевич вздохнул, с ненавистью придвинул к себе листок и принялся сочинять биографию несуществующего дядюшки. Прежде всего предстояло придумать имя и отчество мифическому дедушкиному брату, якобы уехавшему с семьею в Англию в начале двадцатых годов. Кузин назвал его Ароном Соломоновичем, памятуя об инициалах на пакете. Таким образом, покойный дядюшка автоматически оказался Иеремией Ароновичем Сейлингом-Шерманом, 1915 года рождения, металлургом и членом компартии Великобритании. Последняя информация, слава Богу, была достоверна.
– Все, – сказал Кузин, возвращая листок Храпатому.
– Нет, не все, – тот покачал головой. – Укажите, где и при каких обстоятельствах вы встречались со своими иностранными родственниками.
– Да я не встречался с ними! Я о них вообще ничего не знаю! – воскликнул Кузин, и это было чистой правдой.
– Как же они вам прах прислали? Откуда узнали адрес? – вкрадчиво поинтересовался Храпатый.
– Зачем вам это? – спросил Павел Сергеевич.
– Как зачем? – заволновался полковник. – Вы, Павел Сергеевич, всюду в анкетах указывали, что родственников за границей не имеете. И когда допуск оформляли, и когда за границу собирались… Так? И вдруг такой казус! Мы знать обязаны.
Павел Сергеевич тяжело засопел, пытаясь сочинить мало-мальски правдоподобный ответ на коварный вопрос полковника: откуда, черт их дери, эти Сейлинги-Шерманы знали его нынешний адрес, тем более, что он не далее, как полтора года назад получил новую квартиру?
– Они МИД запросили, – брякнул Кузин.
– Мы ведь проверим, Павел Сергеевич, – умильно произнес Храпатый.
– Ну, хорошо… Мы познакомились с ними случайно во время поездки в Англию летом этого года. Жена наткнулась в газете на объявление нотариальной конторы «Шерман и Сын». Ну, мы решили проверить, не родственники ли они уехавшему дедушкину брату, – отчаянно сопротивлялся Павел Сергеевич, чувствуя, как непоправимо погрязает во лжи.
