— Елки зеленые! — пробормотал Митя. — Какой гад!
Эти слова относились к почтальону Витьке, который проявил преступную халатность и лень, не доставив письма по адресу. Митя выскочил в сени, открыл дверь во двор и крикнул в полумрак по направлению к сеновалу:
— Витька! Ты здесь?
Ответом ему было молчание. Двор пустовал, вся живность была на пастбищах и прогулках. Витькин мотороллер отсутствовал.
Митя сгреб письма в охапку и понес их в горницу, где Аня заканчивала снаряжать детей для очередного рабочего дня. Он вывалил письма на стол и объяснил жене, что к чему. Он уже знал, что нужно делать, и знал, что он это сделает, но ему словно бы недоставало подтверждения своему намерению.
Аня быстро, по-женски, перебрала письма, будто рылась в своей шкатулке с шитьем. Она извлекла телеграммы и прочитала их. Митя видел, что деятельная ее натура уже ищет решение. Он не подсказывал, хотя и знал, что сейчас отправится туда, за восемь километров, в этот неизвестный лагерь, вторгшийся вдруг в его спокойную, академическую жизнь. Он почти обрадовался, когда Анино лицо просветлело и она накинулась на него:
— Ну и чего же ты стоишь, как пень? Неужели мне тебя все время надо учить?
— А что делать, по-твоему? — невинно спросил он, даря жене маленькое удовольствие самой придумать выход из положения.
— Нести письма! — отрезала Аня. — Господи, вдруг она не успеет? — со страхом сказала она, складывая телеграммы в отдельную пачку и отодвигая их от писем. — Прежде всего найди эту девочку… Я Витьке еще задам! Дурак длинноволосый!.. Ты дорогу найдешь?
— Найду, — сказал Митя.
— Мы будем в поле.
Аня дала Мите полиэтиленовый мешок, куда он погрузил письма, а телеграммы, сложив, спрятал в карман брюк. Телеграммы составляли отдельную миссию. Аня сунула ему бутерброд с сыром и поглядела как на путешественника, отправляющегося в далекое и небезопасное плаванье. Митя поцеловал жену и ушел.
Дорогу он знал лишь приблизительно. Первую ее часть довольно хорошо, поскольку в этом районе леса они часто ходили в прошлый приезд, но дальше несколько хуже. В Городище они бывали с Аней лишь однажды семь лет назад. Тогда никакого лагеря там не было и в помине.
Он пересек клеверное поле, прошел опушку леса и вышел на лесную дорогу, которая быстро привела его к развилке, где стояла знакомая поленница. Еще с полчаса Митя бодро шагал по известным ему местам, но дальше пошли незнакомые участки: глухие ложбины, поросшие громадными кустами папоротника, болотца, в которых торчали, как верблюжьи горбы, высокие кочки, темный, пасмурный ельник с плотным ковром иголок и запахом сырости — все это переходило друг в друга незаметно, пока дорога вела его вглубь, постепенно переходя в широкую тропу без видимых на ней следов.
