В помещении, где она оказалась, не было никакой экзотики – обычная канцелярская мебель и запах подгорелой еды.
– Здравствуйте, – сказал ей человек за столом в неновом европейском костюме. На вид ему было лет пятьдесят, круглое морщинистое лицо, в котором китайских черт было на удивление мало, хотя он явно принадлежал к народу, самому многочисленному на планете. Речь его была почти без акцента, разве что иногда шипящие делались по-птичьи свистящими да некоторые сложные сочетания рвали свои привычные связи. – Вы интересуетесь блюдами, приготовленными из змей?
– Да, да, очень интересуюсь, – закивала головой Лёля и даже облизнулась для убедительности.
– Вы откуда? – спросил человек в костюме. – Лицо у вас не китайское. Вы – бурятка?
– Нет, я – тувинка. А живу под Красноярском, это в Сибири.
– Чтобы человек из Сибири интересовался кушаньями из змей, – сказал человек в костюме, – первый раз слышу. Вы что, их и вправду любите?
– Я… – запнулась Медсестра Лёля, но тут же закивала: – Да, да. – Затем смущенно опустила глаза и сказала, глядя себе в колени: – Нет, не люблю, мне нужны змеиные шкуры.
– Шкуры? – улыбнулся китаец. – О! Понятно! – сказал он вдруг, хотя Лёле было совсем не понятно, что означает его «понятно». – Хорошо, я вам дам адрес. Мне это ничего не стоит. Просто я дам вам адрес, а кто уж вам его дал, попробуй, докажи, если спросят. Вы щетинно-щеточный комбинат имени Столярова знаете («Сетинно-сётосьный», – так это у него прозвучало)? Правильно, никто про него не знает. Так вот, на территории этого комбината имеется серпентарий. Адрес я вам напишу на бумаге, нет, лучше так, на память, в уме надежнее. Запоминайте: Петроградская сторона, улица профессора Попова, на углу с Барочной двухэтажное здание за желтым забором, вход с Попова. На вахте скажете, что вы от Ва Зелина. Ва Зелин это я.
– Ой! – воскликнула Медсестра Лёля радостно. – А не тот ли вы Вазелин, который в Новгородской области в поселке Хвойная кем-то, правда, кем не знаю, работали? Там у меня один знакомый живет, в этой Хвойной, он сварщик, только его фамилии я тоже не знаю, он муж сестры моей квартирной хозяйки, ну, у которой я квартиру снимаю в Питере, Веры Игнатьевны, так вот, сестра ее Парасковья Игнатьевна в этой самой Хвойной живет, а дочь ее, значит, замужем за этим самым моим знакомым, ну, этим, который сварщик.
– Погоди, погоди. Да, жил я однажды в поселке Хвойная Новгородской области. Только сварщика никакого не знаю. Мы там два ларька держали на станции, пока нас оттуда азербайджанская мафия не согнала. Так, выходит, мы теперь почти родственники, раз в Хвойной у нас общие знакомые отыскались. Кушать хочешь (у него получилось «кусять»)? Эй, Сюй! – обратился он к примолкшему официанту. – Что у нас сегодня съедобное? Макароны по-флотски? Ну, давай, неси макароны. И фаршу клади побольше, не жадничай.
