Увлекшаяся собственными мыслями, Смерть продолжала излагать неумолимые факты:
– Все произошедшее с моей семьей предсказано в древней легенде, начертанной на стенах этой пещеры. К сожалению, даже мы не совсем понимаем язык тех ушедших мудрецов, написавших это пророчество.
– Кем же они были? – Генрих старался не упустить ни слова из услышанного сегодня. – Неужели есть кто-то, чья власть и сила превышают возможности не только богов, но и самой Смерти?
– Есть! – раздосадовано развела руками Смерть. – Они оказались не только создателями великих пророчеств, но и демиургами, сотворившими этот мир.
– Они – ваши родители? – восхищенно предположил мальчик.
– Этого мы не знаем, – вздохнула Смерть. – Слишком много древних знаний утеряно, и память наша стерлась за тысячи прошедших лет. Точно я помню только одно – из всех демиургов ныне в нашем мире сохранилось лишь одно существо, называемое Оружейницей. Но мы даже приблизительно не догадываемся, как выглядит он, она или оно, и где его искать. Впрочем, мы уже пришли, сейчас ты все узнаешь.
Путь, скрашенный беседой, закончился. Барон поднял глаза и увидел, что они стоят у одной из стен пещеры, вернее, у ее подводного основания. Мальчик затруднился бы сказать, какие силы – природные или искусственные – и из какого материала сотворили эту твердыню. Генрих осторожно прикоснулся к тому, что внешне напоминало гранит с золотистыми прожилками, а на деле оказалось удивительным веществом, мягко спружинившим и оттолкнувшим руку сильфа.
– В древних книгах написано, что это называется силовым полем, – пояснила Смерть, – и его функционирование поддерживает какая-то машина демиургов, находящаяся под озером.
– А кто-нибудь пытался спуститься ниже уровня озера?
– Мы не знаем, под силу ли это кому-то, кроме самих демиургов. – Смерть выглядела растерянной. Видно, такая мысль раньше и не приходила ей в голову.
На уровне плеч мальчика в стене виднелся небольшой округлый проход, служивший входом в тоннель, откуда струился неяркий свет. Сам вход окружала ажурная арка, которую украшали несколько слов на неизвестном Генриху языке.
– Обитель света и тьмы, – медленно, с трудом перевела Смерть – и первая шагнула в тоннель.
У следовавшего за ней Генриха возникло ощущение, словно вход оказался затянутым тонкой, невидимой пленкой, которая неохотно поддалась нажиму его тела и вновь сомкнулась у него за спиной. И в следующий миг легкие мальчика пронзила острая боль он неожиданной струи свежего воздуха, наполнившего их, и он снова обрел способность дышать. Мучительная судорога беспощадно скрутила его конечности, заставив упасть на гладкий, белый пол. Генрих до крови прикусил губу, сдерживая стон. Смерть помогла ему подняться на ноги и сочувственно погладила по щеке.
