От мыслей о дегте у меня отяжелели веки, ландшафт Титана приобрел масштабность и вызволил меня из заточения тесной кабины. Мне казалось, что я вышел без скафандра и прогуливаюсь вокруг вездехода, чувствуя, как ветер шевелит волосы, дождевые капли — ледяные шарики размером с теннисный мяч — падают на голую кожу, восковые снежинки тычутся, словно бабочки, в открытое лицо…
Что за дрянь проникла внутрь датчика?
Я прожил на Титане не один год, но, получалось, знал о планете совсем немного. Монтер слишком занят, чтобы обобщать наблюдения и делать заключения, а ученым не было дела до моего невежества.
Дженна… Дженна иногда пыталась со мной разговаривать. Случалось это в моменты, когда мы, покончив с нашей мимолетной общностью, лежали в обнимку на моей или ее койке. Темой разговоров обычно была ее специальность, одно из направлений в метеорологии — изучение атмосфер со сверхдавлением на планетах-гигантах.
Она твердила, что отсюда на эти планеты не попасть. О путешествиях на Юпитер и на Сатурн нечего и мечтать — во всяком случае, при моей жизни этого не произойдет. Возможно, когда-нибудь наступит время для работы в атмосфере Урана и Нептуна. Может быть, через поколение? По ее словам, для меня это поздновато. Титан — мой предел…
Пророческие слова? Наверное, причем без всякого злорадства. Дженна превращала проблему в голую математику: красота, от которой у меня глаза на мокром месте, в ее устах низводилась до домашнего задания по арифметике.
Однажды на Венере, сгибаясь под тяжестью очередного прибора, я увидел с высот гор Максвелла, венчающих землю Иштар, многоцветное зарево и замер в восхищении. Могу поклясться: никакой математики в этом не было, попросту ни малейшей!
Чтобы заставить Дженну умолкнуть, я осыпал ее поцелуями, подчинял требованиям не поддающейся счислению плоти. Со временем она бросила плести мне про арифметику своих снов.
…Воспоминания меня усыпили. Была надежда, что мне привидится по крайней мере Дженна, наши с ней объятия, простые удовольствия, которые мы дарили друг другу в тесных титанианских кельях. Вдруг от этих снов я очнусь, ощутив прилив желания? Тогда поутру я разверну вездеход и вернусь на базу, чтобы отыскать Дженну. Интересно, как со мной поступят, если я своевольно устрою себе отгул? Уволят?
Но вместо Дженны мне снилась Кристи Мейтнер в мешковатом нижнем комбинезоне; в скафандре она вообще теряла человеческий облик. Кристи Мейтнер и ее цветистые пустыри. Кристи Мейтнер, прыгающая по берегу, как безумная, наступающая на цветные пятна, вгоняющая их в грунт…
