— Посмотрите-ка, — говорят они, — он выехал на самую середину.
После этого они некоторое время тянут довольно прилежно. Вдруг одна из них вспоминает, что ей необходимо подколоть платье. Девушки замедляют ход, и лодка садится на мель.
Вы вскакиваете, сталкиваете лодку и кричите барышням, чтобы они не останавливались.
— Что? Что случилось? — кричат они вам в ответ.
— Не останавливайтесь! — вопите вы.
— Что?! Что?!
— Не останавливайтесь! Идите вперед! Вперед!
— Пойди, Эмили, узнай, что им нужно? — говорит одна из девушек.
Эмили возвращается назад и спрашивает, в чем дело.
— Что вам нужно? — спрашивает она. — Что-нибудь случилось?
— Нет, все в порядке, — отвечаете вы. — Только идите вперед, не останавливайтесь.
— Почему?
— Если вы будете останавливаться, мы не сможем править. Вы должны держать лодку в движении.
— Держать в чем?
— В движении. Лодка должна двигаться.
— Ладно, я им скажу. Что, хорошо мы тянем?
— Да, очень мило. Только не останавливайтесь.
— Это, оказывается, вовсе не трудно. Я думала, что это много тяжелей.
— Нет, это очень просто. Надо только все время тянуть. Вот и все.
— Понимаю. Достаньте мне мою красную шаль. Она под подушкой.
Вы отыскиваете шаль и подаете ее Эмили. В это время подходит другая девушка и тоже высказывает желанье взять шаль. На всякий случай они берут шаль и для Мэри, но Мэри она, оказывается, не нужна, так что девушки приносят ее обратно и берут вместо нее гребень. На все это уходит минут двадцать. Наконец девушки снова трогаются в путь, но на следующем повороте они видят корову — и приходится вылезать из лодки и прогонять корову.
Джордж через некоторое время наладил бечеву и провел нас, не останавливаясь, до Пентон-Хука. Там мы принялись обсуждать важный вопрос о ночлеге. Мы решили провести эту ночь в лодке, и нам предстояло сделать привал либо здесь, либо уже выше Стэйнса. Укладываться сейчас, когда солнце еще светило, было рановато. Поэтому мы решили проплыть еще три мили с четвертью до Раннимида. Это тихий лесистый уголок на реке, где можно найти надежный приют.
Впоследствии мы все, однако, жалели, что не остановились у Пентон-Хука. Проплыть три или четыре мили вверх по течению утром — сущий пустяк, но к концу дня это трудное дело. Окружающий ландшафт вас уже не интересует. Вам больше не хочется болтать и смеяться. Каждая полумиля тянется как две. Вы не верите, что находитесь именно там, где находитесь, и убеждены, что карта врет. Протащившись, как вам кажется, по крайней мере десять миль и все еще не видя шлюза, вы начинаете серьезно опасаться, что кто-нибудь стащил его и удрал.
