Впрочем, теперь он старику не нужен. Гани-киши своего добился — после долгих колебаний Бахман написал заявление, о котором просил старик, и отнес ему домой. Вручил и тут же раскаялся в своем поступке, но дело было сделано, и Гани-киши, словно предчувствуя, что Бахман станет сожалеть и раскаиваться, побежал с его заявлением к участковому уполномоченному. Капитан Тахмазов долго читал заявление, словно не верил, Бахманом ли оно составлено, потом вздохнул, сказал: «Ну что ж, это веское основание для прекращения дела. Теперь твой сын, Гани-киши, избавлен от тюрьмы. Как я обещал, так и будет, — отпустим твоего крокодила, но легче ли будет от этого тебе и людям, пока неизвестно». Все это старик с радостью рассказал Бахману на cледующий день. И, увидев Бахмана расстроенным, стал многословно благодарить его: «Спасибо тебе, спасибо капитану Тахмазову, большое спасибо, сынок, благодаря вам Алигулу избежал наказания, он ото оценит, он это поймет, спасибо скажет, Бахман, спасибо, дорогой, и от меня, ведь я тоже избавлен от позора».
«А я вот не избавлен, — подумал Бахман. — Люди коситься на меня станут, дураком назовут и предателем». Весь вечер и весь следующий день Бахман не осмеливался взглянуть в лицо Гюляндам-нене. «Ты избавил от наказания Алигулу, говорил он себе, — точь-в-точь так, как в свое время избавили от наказания убийцу Пота Яхыо… То есть сделал, ни с кем не советуясь, нехорошее, подлое дело!»
И вся история Яхьи всплыла в его памяти. Яхья был их соседом. Работал начальником цеха на сыродельном заводе. И кто его знает, может, с делом своим справлялся, но его не любили за скаредность. К тому же ростом он не вышел, и люди насмешливо говорили, что, когда Яхья идет, пятками колотит себя по одному месту… Рост от человека не зависит — получай то, что дано природой, и за уродство люди Яхью не осуждали — какой есть, такой есть, живи… Но они возненавидели этого карлика, который в одно мгновение порешил огромного, сильного мужчину, почтальона Мулаима-киши.
Бахман учился тогда в седьмом классе и, вернувшись из школы, играл с ребятами в футбол на пустыре за домами. В их квартале недавно сломали стоявшие бок о бок ветхие лачуги медников, красильщиков, башмачников; улицу расширили, пробили дорогу, устроили тротуары; людям и машинам стало легче, и для детей стало раздолье — несколько дней они играли в футбол, как будто хотели наверстать потерянное в прошлые годы.
Кроме того, райисполком разрешил жильцам выдвинуть вперед уличные заборы; площадь дворов увеличилась, да и сами заборы, однообразные, вытянутые в одну линию, теперь не уродовали, а украшали улицу.
