Перестань, говорила она себе по дороге домой. Перестань думать о нем. Его нет в твоей жизни – и все.
И тем не менее, заперев переднюю дверцу машины, она коснулась кончиком языка губ, как будто хотела почувствовать его губы на своих.
Она яростно сомкнула их, гоня от себя опасные мечты, которые, как змеи, вползали в ее сознание.
Ну, неужели ей больше не о чем думать? – презрительно вопрошала она себя, – неужели в действительности так скудна ее жизнь, что она не может занимать себя мыслями, которые хороши разве что для неопытных девчонок?
Что толку грезить наяву о таком человеке, как Роберт?
Но он ласкал ее… целовал ее…
Она сделала нетерпеливый жест рукой, как бы пытаясь отмахнуться от грез. Вот в чем лежала опасность того, что она никогда не вступала в отношения с другими мужчинами. Часть ее так и осталась в прошлом, часть ее по-прежнему была самым опасным образом не защищена от страданий.
Ни одна женщина не может забыть своего первого мужчину. Но так цепляться за эту память было слишком саморазрушительно.
Чего она добивается? Хочет наказать себя за то, что Роберт ее не любил, доказать себе, что она была не достойна любви?
И чьей любви? Любви другого мужчины или Роберта?
Нет, не то, она не дура, самоистязающая себя, – она зрелый и разумный человек. Такой разумный, что по сути позволила Роберту обнимать и целовать себя? Это что же получается, разумно? Ее лицо исказилось. Разумно было бы приказать ему уйти… а еще лучше вообще не открывать дверь. К черту его причины, каковы бы они ни были, пора подумать о своих, пора спросить себя со всей строгостью, почему она до сих пор не может отказаться от прошлого.
Другой мужчина – другой любовник мог бы ей в этом помочь, но она не позволяет иметь себе другого мужчину, другого любовника. Вместо этого она цепляется за воспоминания… и мучает, мучает себя.
А может, единственный способ избавиться от них это позволить себе – что? Чтобы ее ласкали… целовали… ей овладевали.
Что с ней происходит? Неужели она и вправду хочет вернуться к несчастью и боли, которые причиняет любовь к нему? Нет, конечно же, нет. Она не такая женщина. А, может, такая?
– Ты похудела?
От осуждающего вопроса Элен Холли легонько вздохнула и солгала:
– Да нет, не думаю. Ты удачно добралась?
– Ты сама знаешь железные дороги, – скривившись, ответила Элен. – Хотя, должна признать, они всячески стараются; вместо того чтобы оставить всех в покое и тишине, когда поезд останавливается по непонятным причинам, они начинают тебе в деталях объяснять, почему поезд стоит на месте. Уж не знаю, что лучше, – добавила она с ухмылкой.
