Это сон | страница 3



— Что — валяйте? — не понял его куратор.

— Удовлетворяйте.

— Ну, Валерий, ты и нахал… Может, не стоит делать из тебя разведчика? А? Может тебя надо в Генеральный Штаб готовить?

— Там меня съедят, — резонно возразил мальчишка. — Разведчик — это безопаснее. И потом — кто же возьмет детдомовца в маршалы Советского Союза? Смешно даже.

— А кто тебе сказал про маршала? — удивился Семен Семеныч. — В Генштабе много полезных и нужных профессий как раз для тебя… Сортиры чистить…

— Понял, — вздохнул мальчишка. — Больше не буду.

— Хорошо, что понял, — Семен Семеныч вытащил из кармана пачку сигарет и поинтересовался:

— Не возражаешь, если я закурю?

— Курите, — в который раз Лерке захотелось возразить, и в который раз он сдержался. Ребята в детдоме рассказывали ему про это самое. Переходный возраст называется. Ты, значит, бунтуешь не по делу, а воспитателю надо это дело засечь и тебя прижать, тогда получится не панк какой-нибудь, а нормальный человек нормального общества. Советского. Нет уж, не доставит он им такого удовольствия. Не будет у него переходного возраста. Пусть уж дядя Сема курит.

— Так вот, — выпустив первое облако дыма, произнес Семен Семеныч, — шестой класс ты проведешь вне детдома, как и все наши. В обычной школе и в обычной семье. Ты что — удивлен?

— Да… Нет… Я так… — Лерка был не просто удивлен — он пребывал в состоянии, близком к панике. — А что значит — в нормальной семье? Это… кто?

— Это НЕ твои родители.

— Я и не говорю…

— Ты думаешь, — Семен Семеныч указал на мальчишку сигаретой. — Вы все думаете, что у вас есть где-то родители, и злые дяди из разведки вас у них похитили. Только вот — на кой нам вас у кого-то похищать? Ответь мне?

— Я так не думаю, — соврал Лерка. — Я просто…

— Думаешь, — пожал плечами Семен Семеныч. — Ты ешь варенье, ешь. И чай пей, остынет. — Лерка послушно взялся за чашку, на всякий случай — двумя руками. Вдруг руки начнут дрожать, как тогда, на тесте с овчаркой?

— В Союзе ежегодно тысячи и тысячи мамаш оставляют своих детей в детдоме, — сказал Семен Семеныч. — И я не думаю, что ты хотел бы иметь матерью такую женщину. Но — это, даже это, мой маленький бунтовщик…

— Я не…

— Даже это, — повысил голос Семен Семеныч, — не твой случай. Ты — не просто сирота, ты сирота круглый, абсолютный. Понимаешь ли ты, чему мы тебя учим? Стрелять, взрывать… И узнавать — узнавать правду. В восемнадцать лет ты уже будешь асом. В тридцать — тебе не будет равных. А теперь представь, ты в тридцать лет вдруг узнаешь, что у тебя были где-то отец с матерью. А мы это скрывали. Что ты сделаешь? С нами, со мной? А? То-то…