— Помирать тебе рановато, а квартира у тебя неважная.
Петька снова вздохнул и почесал нос.
— Пойдем со мной, — решительно добавил Юнг.
— Пойду!
Большой зал с лепными украшениями, с высокими узорными окнами был заполнен народом. Солдаты в шинелях внакидку, матросы в широчайших клешах, обмотанные пулеметными лентами, какие-то люди в штатском с красными повязками на рукавах оживленно говорили, нещадно дымили махрой. Несколько пирамид из ружей, составленных в козлы, начинались от входа и терялись в облаках табачного дыма.
Юнг, бесцеремонно расталкивая солдат, прошел через весь зал. Петька не отставал ни на шаг.
У самых дверей, спрятавшихся в глубине зала, дорогу преградил огромный матрос с маузером у пояса, узнав Юнга, отступил.
— Широких у себя? — спросил Юнг и, не ожидая ответа, прошел в дверь.
Часовой с удивлением взглянул на Петьку и попытался его задержать. Но мальчик проворно шмыгнул следом за Юнгом.
Небольшая скромно обставленная комната, налево вход в другую. В углу стол, заваленный бумагами. За столом человек в короткой кожаной куртке. Он приветливо кивнул Юнгу.
— Садись, я тебя жду.
Комиссар Широких провел рукой по седеющим волосам.
Вдруг он заметил Петьку. Брови его удивленно взлетели.
— А это что еще?
— Это, товарищ комиссар, мальчишка приблудный. Оголодал, одичал, — жалко.
Комиссар взял Петьку за плечо, затем подошел к полке, отрезал ломоть ржаного хлеба и достал сухую тарань.
— Ешь!
Губы Петьки задрожали, он глотнул комок слюны, зубы впились в хлебную мякоть.
Широких качнул головой.
— Не спеши, сынок. Иди сюда. Обсушись, обогрейся.
Он прошел в смежную комнату. Петька, неловко гремя опорками, проследовал за ним.
Когда Широких вернулся, Юнг сидел в раздумье, охватив колени руками.
— Ничего у меня не получилось, Иван Ильич… — начал он.
Но Широких его остановил.
— Постой, что с мальчишкой думаешь делать?
Юнг почесал затылок.
— С Петькой? Да и сам не знаю. Жалко мальчишку. Пускай денек-два поживет у меня, а там видно будет.
— Эх, Семен, сколько их сейчас идет по дорогам России, без матерей, без отцов!
Им-то тяжелей, чем нам, доля досталась. Ну, ладно, что-нибудь придумаем, — закончил Широких, — а теперь рассказывай!
— Вначале все шло хорошо. Поставил в засаду Гунько и Шалыгина, с Теминым и Чапраком зашли с другой стороны и тоже залегли. Ждем!
Вижу: по двору две фигуры метнулись, у стены затаились.
Погодя малость, третий к ним подкрался. Кого-то они ловить собрались.
Стали мы ближе подвигаться, только не успели и трех сажен отползти, как они в дом вошли. Ну, думаю, клетка готова — какова-то птичка будет. Да получилось все так, как мы и не думали.
