— Свяжи их и затолкай под слани, — посоветовал Чемодан Чемоданович, взбираясь на корабль.
— Да они закрылись изнутри. Откройте! — Степка замолотил по крышке подкованным каблуком. — Хуже будет!
— Цыц! Весь остров на ноги поднимешь! — осадил Софрон своего компаньона. — Сейчас мы их выкурим!
Теперь струхнул и Сенька: там, где грубая сила терпит поражение, торжествует сила ума. А то, что Чемодан Чемоданович — «тонкая штучка», Сенька уразумел давно.
Гамбург чиркнул спичкой, чтобы еще раз убедиться в неприступности крепости. А при столь скудном освещении что он мог увидеть? Согнувшихся в три погибели дружков?
— Дай фонарик, — попросил Сенька у Кимки.
Соколиный Глаз молча достал из бездонного кармана плоский четырехугольник карманного фонарика и протянул Сеньке. Вспыхнул свет. Гамбург внимательно ощупал лучом и стены и потолок. Он искал оружие для защиты. Наткнувшись на Санькин тесак, обрадовался: это как раз то, что может защитить. Следуя примеру товарища, вооружились луками и стрелами и Кимка с Санькой.
— Одолжи стилет, — попросил Сенька.
— Сейчас, — Кимка схватился за пояс, полез в карманы, обожженный внезапной догадкой, что стилет потерян. Но где? Ну конечно же там, на палубе, во время бегства. Не осознавая, что он делает, Кимка кинулся к выходу, бормоча:
— Сейчас я его найду! Он здесь неподалеку...
— Очумел? — прикрикнул на него Сенька: — На тот свет захотел? Так мы тебе не компаньоны! Сиди и не рыпайся, медуза каспийская!
Кимка подчинился. Подчинился безропотно, как молодой солдат подчиняется многоопытному генералу. Сам того не понимая, он сдал свои командирские полномочия другому мальчишке. Осознай он это, Кимка скорее бы дал себя сто раз расстрелять и повесить, чем вот так, без единого слова протеста, переместиться с первой роли на вторую.
Клинок Степкиного фонарика снова заметался по палубе. Могила искал подходящий рычаг, чтобы выколупнуть своих маленьких врагов из их убежища. Вдруг бандит радостно воскликнул:
— Вот ефто штуковина, вот ефто дяди Левина!
— Чему радуешься? — прошипел Софрон.
— Гля, что нашел!
Софрон взял в руки Степкину находку и хмыкнул:
— Мой стилет! Как он сюда попал? А-а... понимаю, Сенькина работа, как я и предполагал. Ну что ж, чем хуже, тем лучше, — изрек он афоризм собственного изделия. — Сгодится? — спросил он напарника.
— Угу. По руке.
— Значит, по Сеньке шапка? То бишь по Степке... — подбросил Софрон новую остроту.
Степка, засунув находку под ремень, снова налег на крышку люка. Но болты держали ее крепко.
