Она оказалась наедине с ним в маленькой комнате, где среди мебели выделялась очень широкая оттоманка, покрытая зеленым атласом с серебристой каймой. Преодолевая ее сопротивление, он толкал ее туда. Что делать? Шум толпы и музыка заглушат ее крики. Но даже если ей удастся позвать кого-нибудь на помощь, как она объяснит то, что оказалась в такой компрометирующей ситуации?
– Мистер Мандевиль, – начала она снова, но ее прервал раздавшийся сзади возглас.
– Мисс Фэрбенк? Я не ошибся?
– Лорд Мэйнверинг! – она выхватила у Мандевиля свою руку и бросилась к высокому человеку в черном домино, вошедшему в комнату за ними. – Ох, я благодарю судьбу! Умоляю, отвезите меня домой. Я нигде не могу отыскать леди Бересфорд, я поступила неправильно, приехав одна.
– Неправильно? – Его голос был холоден, как лед. – По-видимому, неправильно, если полагаете, что найдете здесь леди Бересфорд. Что вообще могло привести вас сюда?
Сомнения, все время терзавшие ее, наконец вылились в слова:
– Разве это не Девоншир-Хаус?
– Бедная моя девочка, – его голос стал мягче, – конечно же нет. Кто вас сюда заманил?
– Как, мистер Мандевиль привез меня, – она повернулась к Мандевилю, застывшему посреди комнаты.
Теперь он подошел, стараясь не показать, что чувствует себя неловко.
– Мисс Фэрбенк изволила забыть, милорд. Она умоляла позволить ей взглянуть на «Кипрский бал»,[8] и я, – признаюсь, виноват, – подумал, что в этом не будет большой беды: под маской ее невозможно узнать.
Дженнифер вскрикнула:
– «Кипрский бал»?
Ее удивление и испуг были столь очевидны, что лорд Майнверинг смягчился еще больше.
– Пойдемте, мисс Фэрбенк, вы были здесь уже довольно долго. Мой экипаж у дверей. Сейчас мы не будем выяснять эти странные обстоятельства. – Не попрощавшись с Мандевилем, он повернулся и вывел ее из комнаты.
Ее смущение было так велико, что она не проронила ни слова, пока они шли через комнаты к выходу. Там она заговорила, пытаясь объясниться, но он предупредительно сжал ее руку. «Подождите», – сказал он.
И она молчала, нервничая, пока не подъехала его карета. К счастью, было уже довольно поздно для приезжающих на маскарад, и слишком рано, чтобы уезжать, так что они были одни. Дженнифер с облегчением услышала, как объявили его экипаж, и лорд, не проронив ни слова, помог ей сесть.
– Что же вы должны думать обо мне, милорд! – Она забилась в угол кареты.
– Думаю, что вы дурочка, мисс Фэрбенк. Даже вашего знания света достаточно, чтобы понять, что Майлз Мандевиль неподходящий кавалер для столь юной особы.
