Через два часа схватка на ринге. Джеку необходим покой. Последняя ночь была бессонной. Ему мешал спать какой-то паршивенький джаз в соседнем доме. Джек лежит на кровати. Возле него на стуле валяются газеты. Он пытается уснуть, но в голове его бродят тяжелые мысли. Он гонит эти мысли, но они возвращаются снова. Но не встреча с могучим противником тревожит его. Он не боится Бернса. Его бесит несправедливость. Да! Он, Джек Моррисон, цветнокожий. Но разве он в этом виноват? Или, может, виноваты его родители, которые тоже родились цветнокожими? Но ведь их не спрашивали, какой цвет кожи им больше нравится? Не зная его, эти белые господа насмехаются над ним, рисуют подлые карикатуры. Вот он изображен: черный, огромный… Одна рука в боксерской перчатке касается земли, другой он почесывает подмышкой. Огромный рот, отвратительные толстые губы, лошадиные зубы. И рядом с ним Джимми Берне, могучий джентльмен в смокинге и с хлыстом в руке. Создается впечатление, будто на ринге встретятся не два чемпиона, а черный зверюга и белый укротитель. В этой газете открыто выражается сожаленье по поводу встречи белого человека с представителем «низшей» расы.
Какой-то профессор, теоретик бокса, в своей статье доказывает, что негр – это нечто среднее между человеком и гориллой, и потому череп у негра (следствие недоразвитости интеллекта) значительно крепче, чем у белого. Зато мускулы живота негра развиты значительно слабее, чем у белого (тут профессор не объясняет причин). И поэтому в схватке с негром чемпион мира должен, учтя это указание, направить мощную силу своего тарана в наиболее уязвимое место негра – живот…
Джек – не политик, он не принадлежит ни к какой партии, но он догадывается, что авторы, этих статей и анонимных писем – молодчики из Ку-клукс-клана. Это они вчера ночью прислали джаз, чтобы не дать Джеку уснуть. Это они назначили матч в одном из южных штатов: здесь когда-то процветало рабство, и потому острее, чем в других штатах, осталась здесь ненависть к цветнокожым. Джек почувствует это сегодня на ринге… Но это не остановит его воли, воли к победе.
Джек так свирепо заворочался, что кровать под ним затрещала: казалось, она вот-вот pассыплется. Прибежал дядя Боб. Перед матчами, в которых выступал племянник, он всегда волновался, но это не мешало ему все время повторять:
– Спокойно! Спокойно! – Старый боксер знал, что спокойствие на ринге – это все. – Нервы – плохой союзник, – говорил старик, И обычно Джек не терял самообладания на ринге, даже когда его умышленно дразнили в пытались вывести из равновесия.
