Робин покачал головой. Случайно или намеренно – этого он никогда не узнал – Уолсингем загнал его в угол между камином и боковой стеной ниши. Он не мог вырваться оттуда так, чтобы это не выглядело попыткой к бегству. Такое положение очень его смущало. Но ему придется стоять прямо и давать четкие ответы, скрывая в сердце тайную цель своей жизни.
– Что? – воскликнул секретарь, раздираемый между гневом и презрением. – Ты все еще упрямишься? Ночью и днем я решаю великие дела королевства и не могу справиться со школяром! Какая мысль тебя терзает?
– Мой отец погиб в Испании, – просто ответил Робин.
Предлог? Причина? Или страх, что такая же судьба постигнет и его? Уолсингем не мог на это ответить. Ни один мускул не дрогнул на лице мальчика, а голос его звучал напряженно, но твердо.
– Я слышал об этом.
– Значит, вы знаете?..
Уолсингем покачал головой.
– Тогда, как и теперь, я не имел известий из Испании. Я никогда не видел твоего отца после той ночи, когда он приезжал в Сидлинг-Хаус, хотя слышал, что он отправился в путешествие в Италию, а затем в Испанию.
– Где он был арестован.
– Да. Это произошло семь лет назад.
– Отец был арестован потому, что имел в своем багаже книгу – копию «Наставлений» Катона.[32]
– Но переведенных Эразмом,[33] – заметил сэр Френсис и закусил губу, так как понял, что обнаруживает слишком много знания для человека, не имеющего вестей из Испании. – Я слышал об этом. В переводе Эразма – архиеретика! Это достаточная причина.
– Достаточная для дыбы и костра, – промолвил Робин. Лицо его было по-прежнему бесстрастным, а голос – спокойным, словно события, о которых он говорил, не касались его лично.
– Для костра? Ты в этом уверен? – воскликнул секретарь.
– В Испании свирепствовал голод. Кораблям, везущим пшеницу из Англии, давали гарантию безопасности. Одним из этих кораблей была «Кэтрин» из Лайма.
– Которая доставила в Англию портовые сплетни?
– Нет! – возразил Робин. – Она доставила ее капитана, Ричарда Браймера, жителя Лайма. Летней ночью он проплыл с приливом на пинасе,[34] со своего корабля вокруг мыса Портленд[35] мимо скал Мьюпа, и утром добрался до берега залива Уорбэрроу, где нашел меня, загоравшего на солнце после плавания.
Робин умолк столь внезапно, что Уолсингем засомневался в правильности своего суждения о нем. Однако других признаков волнения в мальчике не ощущалось. Он молча стоял у стены, словно школьник, читавший речь в день наград и вдруг забывший текст. Но если все дело было только в этом, то почему секретарь, не отличавшийся избытком воображения, ясно видел перед собой летнее утро, песчаный берег бухты, окруженной крутыми утесами, мальчика, такого же цвета, как песок, на котором он лежал, подгоняемый легким ветерком пинас, у руля которого сидел человек, везущий известие, способное сразу же превратить мальчика в зрелого и сильного мужчину, каким бы слабым и худым он ни выглядел внешне.
