До сих пор инвестиции Рональдо окупались исключительно хорошо. Корто бывшему ветерану войны, — несмотря на очень плохой уход и заботу о корабле, удавалось поддерживать его на ходу. Однако теперь капитан опаздывал на целых пять дней!
„Дилетанты“, — рычал Ренальдо. Такая задержка могла обойтись ему… Он быстро подсчитал в уме — две сотни рабов. Морщась, граф снова пустился в расчеты, используя станцию. На этот раз у него получилось двести пятнадцать рабов.
С грохотом захлопывая крышку стола, Ренальдо злобно стиснул зубы и с трудом поднялся на ноги. Пнув свой старинный стул так, что тот долетел до середины комнаты, граф выскочил из кабинета и поклялся, что „композитор“ и капитан работорговца дорого заплатит за свои ошибки.
— Найти миссис Тимптон! — крикнул Ренальдо в холле сжавшемуся от страха слуге. — Скажи, чтобы срочно вызвала ко мне в спальню Гюнтера и эту Кресс!
Манхэттенский сектор
Нью-Вашингтон
Земля
Накануне ночью с востока прилетел холодный осенний ветер, принесший с собою первый снег. Все школы закрылись, и манхэттенские парки наполнились счастливой шумной ребятней. Однако, проходя мимо Бэттери-Парка, Кэнби не обращал внимания на игравших детей. Он по-прежнему пребывал в состоянии изумления — почти каждый, кому он предлагал наняться к нему в экипаж, тотчас же проникался его идеей. Некоторые, вроде Петерсон, даже закладывали свои пенсии. Остальные с ходу соглашались, обещая приступить к делу, как только Кэнби даст знать. Еще не кончился второй день, а Кэнби уже набрал остаток своего экипажа и вовсю вербовал экипаж для второго корабля Сейчас он шел через Бэттери-Парк, чтобы повидаться с Ренфро Гиббонсом, отличным пилотом и одним из лучших командиров кораблей, когда услышал пронзительный женский крик.
— Берегитесь!
Почти в ту же секунду на Кэнби налетело что-то непонятное, возникшее из ниоткуда и сбившее его, словно кеглю. Кэнби неудачно приземлился на спину, перед глазами заплясали, как звезды в гиперэкране во время жестокого боя, яркие святящиеся точки. Наконец на фоне серого неба перед Кэнби вырисовалось лицо женщины.
— Вы не пострадали? — с тревогой в голосе спросила она. Кэнби проверил, в порядке ли его руки и ноги.
— По-моему, нет. — Он осторожно рассмеялся. — Разве что человеческое достоинство.
Рядом с лицом женщины появилось лицо мальчика.
— Дамиан, — строгим голосом начала женщина, — я ведь велела тебе смотреть, куда едешь.
— Извини, мам.
— Извиняйся не передо мной, а перед этим господином — М-м, извините, пожалуйста. Кэнби медленно сел, мигая глазами.
