Флоран наконец возвратился. И когда он проходил между столиками, лавируя среди суетившихся с подносами лакеев, лицо его сразу успокоило Лидию. Однако, сев на свое место, он не проронил ни слова. Плотно сжав губы и полузакрыв глаза, он уставился рассеянным взглядом в одну точку - видимо погрузился в какие-то размышления.
- Друг мой, - окликнула его Лидия. - Скажи мне только одно: что-нибудь плохое?
Флоран не шевельнулся, не отвел затуманенного взгляда от чудесных видений, возникших перед ним, только коротко ответил:
- Наоборот!
Лидия вздохнула с облегчением, сунула монету обратно в ридикюль и велела лакею подать волован, который по ее требованию держали на слабом огне. Она покорно ждала, когда Флоран сам все расскажет, - может быть, он не хотел говорить при детях и няне. Он наконец вернулся к действительности.
- Ну, давайте будем завтракать, - сказал он.
Девочки принялись за еду, не дожидаясь его приглашения, и восторгались вкусной подливкой. Флоран поглядел вокруг и увидел русских офицеров, о которых он совсем позабыл.
- Все-таки нельзя допустить, - сказал он, не повышая голоса, но так явственно, что соседи могли его услышать, - нельзя допустить, чтобы меня принимали за человека, не имеющего чувства собственного достоинства. Душенька, сделай милость, пересядь на место Аделины.
Лидия несколько удивилась, но послушно поменялась местами с дочерью; теперь она сидела не по правую, а по левую руку мужа, спиною к русским офицерам. Флоран, наклонившись к ней, сказал:
- Мне предлагают выгодное место. С блестящими перспективами.
- Повышение?
- Нет, ты не понимаешь. Служить буду уже не в Казначействе, а в частном предприятии.
Лидия едва не вскрикнула от испуга. Неужели в предприятии Уврара?.. И она даже не посмела расспрашивать дальше.
- Наверх меня пригласил некий господин Сушо. Он знал моего отца. То есть встречался с ним в Амстердаме, когда отец служил там контролером в Таможенном управлении. Сушо приходилось иметь с ним дела. А в прошлом году он несколько раз обращался к нам, в фондовое управление Казначейства. Я совсем его не помню - столько у нас бывает всякого народу! Но у финансистов великолепная память. Сегодня, проходя через ресторацию, он сразу меня узнал, а я его и не заметил. Словом, он встретил меня с распростертыми объятиями, с уважением отзывался о моем отце: "Такого добросовестного чиновника нынче не встретишь, юный друг мой", - вот его подлинные слова. Осведомился, чем я занимаюсь. Я ответил. Он спрашивает: "Что ж, вы решили всю жизнь прослужить в канцеляриях?" Я не знал, что сказать... Из армии я не освобожден, как же тут строить планы?.. "Если вы захотите перейти в частное предприятие, загляните ко мне. У меня есть кое-какие проекты, и мне нужны молодые люди, вроде вас". Любезно говорил, не правда ли? Я собрался откланяться, он на прощание познакомил меня со своими приятелями. Все люди значительные. Со всеми я обменялся рукопожатиями. И господин Уврар протянул мне руку.
