Духи были чудные, фирмы «Коти».
— Нравятся?
— Да, еще бы… У меня никогда французских духов не было…
— А знаешь, что писал Гёте о духах?
— Нет, откуда?
Он прочел что-то по-немецки.
— Поняла хоть словечко?
— Нет!
— Так и быть, прочту по-русски, пока мы в России, тем более перевод уж больно хорош:
За флакон благоуханий,
Что как твой мизинец мал,
Целый мир существований
Безымянной жертвой пал.
[1]— Каково?
— Прочти еще раз. Я не все поняла.
Он повторил.
— Да, красиво. Это цветы имеются в виду, да?
— Господи, как я тебя люблю, — туманно ответил он и стал меня целовать.
Наконец, мы уехали. Вещей у нас было совсем немного, и денег нам поменяли по триста марок на душу. Но с ним мне все казалось ерундой. Новая жизнь в Западной Германии! В кино показывали тогда фильм «Замужество Марии Браун». А Иваныч, едва наш поезд пересек границу между ГДР и ФРГ и все бесконечные досмотры остались позади, вдруг сказал:
— Ну вот, теперь начинается новая, совсем другая история под названием «Замужество и новая жизнь Лали Браун».
В Мюнхене на вокзале нас встретили двое — дядя Иваныча Гюнтер Браун с женой Габи. Они никогда прежде друг друга не видели. Встреча была странная.
Они пожали друг другу руки. Заговорили по-немецки. Я поняла только одно слово «гратулирен», значит, дядя поздравил Иваныча. А еще Иваныч сказал: «майне фрау», что значит «моя жена». Габи смотрела на нас с некоторой брезгливостью, как на грязных дикарей. Было очень неприятно. Потом Гюнтер взял один чемодан и мы пошли к машине. Я совершенно обалдела от этого вокзала, от нарядных киосков, оттого, что кругом все говорили по-немецки.
Я плохо, совсем плохо помню первые два месяца. Мы поселились в крохотной квартирке, которую нашел для нас Гюнтер. Кажется, Иваныч получал какое-то пособие, я ходила на курсы немецкого, мы каким-то образом избежали так называемых «общежитий» для новых иммигрантов. Но меня вдруг охватила жуткая тоска, я пыталась скрывать все от Иваныча, но мне это давалось с таким трудом, что я впала в настоящую депрессию. Я безумно боялась родов, хотя врачи говорили, что и я и ребенок вполне здоровы. Иваныч устроился на работу в какую-то строительную фирму, правда, с испытательным сроком. Ни о каких мостах пока и речи не было. Но он был полон оптимизма. Пока он работал, я боялась даже выходить из дому. Схватки начались в его отсутствие. Я испугалась, начала метаться, но боль вдруг успокоилась… Ничего, может, обойдется… Но тут отошли воды… Я позвонила ему на работу.
