Теперь жрец водил кончиком меча над телом лежащего, не касаясь кожи. Острие снова замерло — точно над сердцем. Денис видел, как дрожат руки старого жреца, словно он с трудом удерживает тяжелое оружие — хотя ему подумалось, что этот меч не следует называть оружием. Интересно, а что произойдет, если замахнуться им на врага?
Еще раз кончик меча застыл, добравшись до покрытой шрамами культи давно потерянной руки. Потом прикоснулся, и из нее, к новому удивлению Дениса, потекла кровь — тоненькой ниточкой. И снова лежащий судорожно вдохнул.
Кровотечение остановилось само по себе, почти столь же быстро, как и началось. Теперь старый жрец спрятал лезвие в ножны и протянул помощнику, который вновь уложил меч в деревянный посох.
Лицо старика было бледным, как будто исцеление отняло у него часть сил. Однако он не стал отдыхать, а сразу наклонился и принялся осматривать мужчину, которого только что лечил. Затем укрыл пациента одеялом до подбородка и выпрямился.
— Он выздоровеет, — объявил старый жрец, — но должен отдыхать много дней, ибо был уже почти мертв, когда его коснулся меч Милосердия. Ему потребуется хорошая пища. Вы-то сможете его как следует кормить, но даже при этом ему понадобится время, чтобы восстановить силы.
— Мы благодарим вас от его имени — как бы его ни звали. А теперь не хотите ли поесть? Потом мы уложим вас спать.
Старик угрюмо отклонил приглашение.
— Спасибо, но мы не можем остаться, даже чтобы поесть, — Он покачал головой. — Если, как ты сказал, этот человек и был очередным курьером, то, боюсь, тебе придется искать ему замену.
— Найдем, — заверила хозяйка.
— Хорошо, — отозвался старик и помолчал, хмурясь. — Прежде чем мы уйдем, я должен сказать тебе еще кое-что. — Он снова смолк, на сей раз пауза длилась дольше, словно ему требовалось собраться с силами, прежде чем сообщить тяжелое известие. — Мыслебой попал в руки Темного короля.
В мастерской воцарилась тяжелая и многозначительная тишина. Денис отчаянно пытался вспомнить, что говорится в разных балладах и легендах об оружии с именем Мыслебой.
Первым делом ему пришла на ум известная всем песнь:
Меч Мыслебой пригодится любому…
(Если любой не боится обломов).
Боги смеются, и боги играют,
Верят — мечами они управляют…
Меч этот так запудрить мозги рад,
Что бога самого отправит в ад.
— Боги и демоны! — громко выругался Кортене. Его лицо стало мрачным и серым, а такого взгляда хозяина Денису еще не доводилось видеть.
Чуть позже жрецы в белых рясах попрощались и ушли.
