Поблизости раздался громкий треск, хлопанье – и Скрибнер, конечно же, выхватил разрядник первым, – а Ланской, как всегда, отстал от него на долю секунды. Но тревога оказалась ложной – это взлетела крупная птица. Шли вглубь джунглей с полчаса, а потом деревья и лианы образовали такую плотную стену, что дорогу нужно было бы прорубать в ней, и Скрибнер сказал:
– Не пойдем дальше. В другой раз. Давай возвращаться.
Прежним путем они вернулись на поляну. Перед тем как ступить на песок, по которому уже бодро маршировал автомат, Скрибнер внимательно осмотрел открытое пространство, и Ланской не удержался, спросил:
– Думаешь, пока нас не было, местные террористы бомбу подложили?
– Не тарахти, – оборвал его Скрибнер. – Смотри.
– На что смотреть?
– На поляну, – отрезал Скрибнер. – Сургоры не напрасно, наверное, с материка удрали. Что-нибудь да есть в этих поляночках… Вон, видишь? – он показал на два небольших бугорка неподалеку от «летучки». – Были эти шишки, когда мы уходили? Или их не было?
Ланской пожал плечами.
– Может, были, а может, нет. Я не заметил.
– Не было их, – сообщил Скрибнер. – А откуда взялись?
– Ну, знаешь, – возмутился Ланской. – Если прыщ на песке способен вызвать у тебя приступ тихой паники, что же с тобой будет, случись что-нибудь посерьезнее?
– А ничего со мной не будет, – безразлично произнес Скрибнер, не обращая внимания на язвительный тон врача. – А шишечки эти мне не нравятся. Ну, ладно…
Автомат стоял навытяжку возле «летучки», в метре от бугорков, и Скрибнер решил, что если бы бугорки представляли хоть какую-то опасность, автомат не проявил бы такого безучастия, – и вышел на поляну. Скрибнер уже открывал дверцу «летучки», когда Ланской решил все-таки посмотреть поближе на «прыщи», вызвавшие опасения разведчика, и, подойдя к ним, поднял ногу, намереваясь топнуть по бугорку. Скрибнер метнулся к врачу и толкнул что было сил, отбросив Ланского в сторону метра на три, – но при этом не удержал равновесия и сам наступил на выпуклость в песке. И…
Ланской не понял, что произошло. Он только увидел, как Скрибнер замер, обхватив руками голову и с ужасом глядя вниз, – и, не размышляя, схватил товарища и одним махом втащил его в «летучку». Автомат едва успел проскочить внутрь, как Ланской уже поднял машину над поляной. Скрибнер был без сознания, и врач, крикнув автомату, чтобы тот связался с командиром, подключил к Скрибнеру систему экстренного жизнеобеспечения. Паралич… полный паралич, остановилось дыхание, сердце… автомат на полной скорости вел «летучку» к лагерю, а врач, обливаясь потом, пытался вернуть друга к жизни. Скрибнер лежал с закрытыми глазами, и выражение ужаса застыло на его лице.
