Выйдя на улицу, Хинкап вдруг ощутил, что возбуждение, страхи, мучившие его всю ночь, словно передались окружающему – в воздухе чудились тяжесть и напряженность. Тщетно пытался Хинкап преодолеть бессмысленную, как он полагал, тревогу, – она все сгущалась и сгущалась вокруг него. Тогда Хинкап резко свернул и, пройдя между домами, углубился в лес.
Погуляв полчаса между деревьями, Хинкап почти уже вернул себе утраченное душевное равновесие. Его потянуло обратно в поселок – скоро должна была проснуться Сойта… Вдруг неподалеку послышались голоса, и Хинкап, поддавшись вновь вспыхнувшему беспокойству, замер на месте, прислонившись к толстому стволу.
– …пока не разобрались, – тихо говорил кто-то, не видимый почтальону. – Но Старни уверяет, что принцип несложен, неясно только инженерное обеспечение. Мы работаем, и надеюсь, успеем все выяснить, пока за ним не явились.
– Может быть, направить к вам Ласса? – спросил второй голос, и Хинкап узнал его – это был Дорей.
– Нет, – после недолгого молчания сказал первый, – не стоит отрывать его от занятий. Не беспокойся, мы справимся.
– Городские готовят облаву, – сказал Дорей, – ты знаешь уже?
– Да, мы готовы.
– Ну, хорошо, – Дорей помолчал, откашлялся и сказал: – Боюсь, что Сойта чересчур сдержанна с ним. В его мире эмоции у людей бурные, и он может перегореть, и тогда нам не удержать его.
– За Сойту можешь быть спокоен, – сказал первый. – Ей ума не занимать, и опыта тоже. В конце концов, – говоривший рассмеялся приятнейшим образом, – ангел она или не ангел?
– Да, конечно, – Дорей тоже засмеялся. – Ну, ладно, отдохнули, погуляли – пора за дело. Идем.
Хинкап стоял, затаив дыхание, но как ни прислушивался, не слышал шагов уходящих. Как и куда ушли Дорей и его собеседник, Хинкап не понял. Тишина предутреннего леса не нарушилась ни единым звуком. Обливаясь холодным потом, Хинкап бросился в поселок.
Он вошел в дом и прокрался в свою комнату, стараясь двигаться как можно тише, чувствуя, как внутри разливается холод. Хинкап испытывал гнетущее чувство, но не страха, нет – отвращения. Что-то непонятное и неуловимо опасное было в спокойных, негромких голосах, раздававшихся в лесу. Почтальон в смятении сел у окна и, уставясь перед собой невидящим взглядом, принялся обдумывать происшедшее. Облава… Тот, в лесу, сказал: «Городские готовят облаву». На кого? Хинкап не сомневался, что облава готовится на лесных жителей. Но почему? Впервые за все то время, что Сол Хинкап прожил здесь, он по-настоящему задумался о странностях этого поселка. Электричество в домах есть, но откуда оно берется? Каких-либо местных источников энергии, насколько он мог понять, не было. Впрочем, возможно, проложены подземные кабели… Но продукты? В поселке нет магазина, у жителей нет никакого хозяйства – только фруктовые деревья растут возле домов. Сойта уходит на целые дни не так уж часто, два-три раза в месяц… если жители деревни закупают все в городе – то где хранятся продукты?.. И почему вообще вся эта компания живет в лесу? Сойта и ее соседи явно не были людьми природы – изящная обстановка в домах, философские диспуты, музыка… все это напоминало колонию интеллектуалов самого высокого класса, по какой-то причине изгнанных из городов. И вот теперь Хинкап услышал об облаве. Может быть, живущие здесь – преступники? Хинкап отшатнулся от собственной мысли. Сойта – преступница? Ерунда. Впрочем, не исключены политические мотивы… Хинкап подумал, что ему нужно все-таки самому побывать в городе, чтобы хоть немного ознакомиться с обстановкой, чтобы разобраться… И еще затем, чтобы убедиться – Сойта не может быть ни в чем виновата. Ни в чем дурном. Хинкап не мог поверить в плохое, коль скоро речь шла о Сойте. Он заранее и категорически оправдывал ее.
